Парень удивленно заморгал, смотря на меня, с растерянным выражением лица, остался стоять на месте. Чуть поодаль засмеялись, видимо, парни и девушки из его компании, крича ему едкие замечания. Развернулась, стремительно шагая в сторону дома. Меня начинало трясти. Не любила, когда врывались в мою зону комфорта. От того я не ездила на общественном транспорте. Лучше пешком. От того - и маленький городок. С сожалением подумала, что мне нужно было купить больше продуктов, потому что я не выйду из дому минимум два дня. Завидев родную многоэтажку, захотелось побежать. Подавила в себе зачатки паники. Я все придумала. Все хорошо. Дышала размеренно, стараясь сосредоточится на эскизе новых серег, для детей, с милыми клубничками. Туда можно добавить еще и зеленые листочки, совсем недавно делала заказ фурнитуры и новых бусин... Успокоилась, когда закрыла дверь на три замка и цепочку. Да, у меня было три замка, можете назвать меня параноиком. Более того, я прекрасно понимала, что даже такие замки могут вскрыть, причем с легкость, если появится такое желание у моей семьи. Осела на пол, закрыв глаза. Я дома. Все хорошо. Но мысли возвращались в прошлое, выуживая из моего сознания отчетливые образы и воспоминания. Вот мой красавец - муж, бывший военный. Он страстно берет меня около стены и тогда я думала, что секс с ним - это самая прекрасная вещь в мире. Вот мой отец, бывший генерал, горд, что выдает свою дочь замуж. Это я так думала раньше. На самом деле, его распирало от того, что теперь Валентин Богачев стал частью семьи Строгановых. Что наша семья укрепилась новыми связями, потому что у мужа был бизнес, своя автомастерская. Потом я узнаю, что это было лишь прикрытием, там проворачивались дела куда серьезнее, чем ремонт машин, и имелась комната пыток. В подвале. В ней я тоже побывала.
Сколько бы я не старалась читать мантры про себя, настраиваться на позитив, даже зажгла любимые свечи, меня не покидало гадкое предчувствие. Ложилась спать, измотанная собственными мыслями, что выедали похлеще кислоты.
... - Смотри, как надо, Леночка. Смотри, не закрывай глаза, иначе будет больно... - говорил муж, заставляя меня наблюдать, как шлюхи сосут его член и лижут ему яйца, а охрана держит меня за предплечья, чтобы я не смогла убежать.
Валик заставлял меня смотреть на то, как его обслуживают дорогие шлюхи. Он получал от этого изощренное удовольствие. В начале я плакала, кричала, пыталась вырваться из крепкой хватки его личной охраны, таких же циничных убийц, как и он. Страшный человек. Холодный. Красивый внешне, как лощеный хищник. Его тело - будто высечено из камня, красиво выделяются мышцы. В нем полно силы, и я знаю, какой у него мощный удар. Я ходила с синяками, которые сходили мучительно медленно, вначале багровея, потом наливались синим и песочно - фиолетовым. Мой отец никогда не заступался за меня. Даже тогда, когда увидел меня, истерзанную мужем. Сказал, что муж имеет на меня все права и мне лучше пересмотреть свое поведение. Когда же я ответила, что он изнасиловал меня, отец коротко хохотнул в ответ, сказав, что это даже звучит смешно. Тогда я окончательно поняла, что никто не вытащит меня из Ада. Только я, если хватит сил. И у меня хватило, черт подери. Я могла умереть или выбраться. Я думала, что умерла. Но я выбралась.
- Смотри, как надо, Леночка... Смотри, на закрывай глаза... Будет больно... - я закричала, вырываясь из оков ночного кошмара, что впитался в мое сознание; прижала руки к груди, что вздымалась слишком сильно, легкие жгло от воздуха, который я заглатывала так, будто задыхалась.
Осмотрелась. Прошла к зеркалу, рассматривая себя. Длинные темные волосы, карие глаза, под которыми залегли темные синяки. Я не заметила, что плачу. Дотронулась до влаги, что стекала по щекам, щипала глаза. Лицо бледное, обескровленное. Губы дрожат, в уголке - капля крови. Я покусала их во сне. Я должна бороться со своими страхами, иначе они поглотят меня... Ворвутся в мой налаженный, и теперь кажущийся таким хрупким, мирок. Плеснула в лицо холодной воды. Прошлась по небольшой комнатке, поправив шторы. За окном расстилалась серость, смазывая весь пейзаж, облачая в безликость. Тревожность лишь усилилась, хотелось метаться из угла в угол, точно я - зверь, заключенный в клетке, огражденный железными прутьями, ожидаю своего часа. Стены давили. Зажгла ароматические свечи, запах лаванды. Включила гирлянду. Сейчас закипит чайник - сделаю чай с корицей. Закуталась в плед. Просидела полчаса, согреваясь ароматным чаем, настраивая себя на позитив. Снова легла в кровать, все тело ломило, словно я действительно пыталась вырваться из крепкого хвата охраны мужа... Усталость сморила меня, заставляя окунаться в тягучие болезненные сны, балансирующие на грани кошмаров. Я ворочалась, кажется, стонала во сне. И слышала его голос...
- Леночка... моя сладкая маленькая девочка... кажется, ты поправилась... у тебя шикарная задница... я соскучился за тобой... Лена - а -а -а... - открыла глаза, резко села на кровати, запутавшись в одеяле.
- Да что б тебя! Задница! - проговорила хрипловато, причесывая пятерней волосы, что разметались по плечам и лезли в рот, они всегда были непослушными и немного вились.
- Раньше ты не ругалась, милая, - отчетливо услышала голос мужа, немея и холодея одновременно; повернулась: он стоял в проеме двери, высокий, до невозможности красивый, облокотившись мощным плечом о лутку.
Кажется, весь воздух выбили из груди. Я открывала и закрывала рот, точно рыба, что выбросили на берег. Хриплые натужные вдохи - выдохи вырывались из горла, драли его, резали, кололи. Впитывала образ мужа, что стоял всего в паре метров от меня. Красивый, смертоносный, прожигал взглядом карих глаз. Как у хищного животного, кажется, я даже видела черные точки на его радужке. Его взгляд подобен ожогу, моя кожа плавилась, покрывалась волдырями, я ощущала явную физическую боль, что размазывалась по мне, пробирая до костей.
Он стал еще больше за те пять лет, что я его не видела, и желала вытравить его из своей памяти. Его порочные губы изогнулись в ухмылке. Он чуял мою беспомощность, мой страх, кайфовал от этого, смаковал. Чудовище. Мне страшно от того, почему он здесь... Я столько лет убегала от своих воспоминаний, от своей семьи, от тех событий...
- Ты правда думала, что тебя отпустят? Мы все повязаны. Пришло время отдавать долги, милая, - проговорил Валентин, рассматривая меня; он выразительно глянул на мои соски, что выделялись в тонкой футболке, выдохнул, скользя масляным взглядом по мне, его тело напряглось, но он не двинулся с места. - Ты так изменилась... Такая светлая... Мягкая... Задница и правда шикарная...
- Это все сон... Кошмар... - неразборчиво пробормотала я, сделав, наконец, глубокий вдох, наполняя легкие воздухом; зажмурила глаза, слишком крепко, до белых пятен.
Открыла вновь, моргая. Мой муж стоял здесь. Смотрел на меня, изогнув бровь. Я бы сказала, что он умилялся, если бы мог. А еще я отчетливо слышала, как рушился мой мирок, как трещала иллюзия, которую я строила так кропотливо...