— И опаздываешь.
Вот тебе и начало разговора с агентом.
— Я успею. Всегда успеваю.
— За полчаса до центра города? Сомневаюсь.
— Ты же меня знаешь… - улыбнулась я.
— К сожалению, - ворчит голос на другом конце провода, - У тебя полчаса, а у меня потрясающие новости, которые ты хочешь услышать. Не опаздывай, иначе не дам вкусняшку.
Пф. Знаю я его новости, весь Интернет знает эти новости, но, так уж и быть, на секунду разыграю удивление, когда это услышу. Он не поверит, конечно, актриса из меня не всегда хорошая, но кое-что сделать попробую.
В офисе я оказалась за три минуты до истечения срока.
— И всё-таки ты успела.
Василий, а именно так звали моего агента, улыбался во все тридцать два зуба и осматривал меня с ног до головы. Отвечала ему взаимностью, разглядывая белоснежные штаны, которые сливали его с общей обстановкой кабинета. Голубая рубашка и тяжелые золотые часы довершали образ, а вот какой – оставалось загадкой. На крутого агента он не тянул.
— Ты поправилась?
— Похудела на два килограмма и три миллиметра в талии как ни бывало.
— А характер всё такой же мерзкий.
— Как хорошо, что переговоры ведешь ты, а я лишь снимаюсь и хожу по подиуму.
— Какое несказанное уважение к моей работе.
— Ага.
Он лишь покачал головой и указал мне на стул перед своим столом. Просторный светлый кабинет был убежищем для Васи уже несколько лет, и он упорно отказывался его сменить на что-то другое. Яркие арт-хаусные картины были бельмом на белых стенах, стеклянный стол с журналами, в общем, не офис, а дань белому цвету с яркими красками.
— В общем, я знаю, что ты знаешь.
Упс.
— В сеть сливают все, что только можно и нельзя, никаких секретиков придержать нельзя.
— Где я участвую? Колись!
— Твоя вертлявая задница… - Вася снова усмехнулся, - Будет присутствовать весь сезон.
— Жги дальше.
Я от удовольствия едва ли на месте не прыгала. Показы на неделях моды – самое громкое событие в мире моды, о котором знают абсолютно все, даже те, кто вообще не шарит в этой теме. Неделя моды начинается в Нью-Йорке в сентябре, затем в Лондоне, Милане и, конечно же, Париж закрывает эту эпопею. Для каждой успешной модели честь – побывать хотя бы на одном показе.
— Все четыре недели.
— Что?
У меня ошибка в загрузке. Что-что, простите? Все четыре недели?
— Погоди-погоди, - я качаю головой, чтобы прийти в себя, - Хочешь сказать, что я буду участвовать во всех показах?
— Именно. Тебя запросили в агентствах, с которыми мы сотрудничаем. – он хитро прищурил глазки, - Когда ты начнешь прыгать до потолка?
— Прямо сейчас!
И так и случилось. Я начала прыгать прямо в платье и прямо здесь, совершенно никого не стесняясь, а ещё напевая какую-то глупую песенку собственного сочинения. Вася, впрочем, отставать не собирался и присоединился ко мне. И как два угорелых психа мы бегали по просторному кабинету, пугая секретаря за стенкой, а ещё явно напрашиваясь на вызов скорой.
— Так-так, хватит уже, - попытался успокоить мой бунт Вася, - Тебе придется много поработать, ты же в курсе?
— А когда было иначе?
— Нет-нет, сейчас всё серьезнее, - он снова перебрался за свой стол и даже попытался усадить меня, - Нам надо обсудить твой график на это лето. Тебе нужно многое успеть сделать перед тем, как улететь на месяц.
Глава пятая.
Три часа ночи на дворе, а я только возвращаюсь с этой чертовой встречи. Во мне бурлит слишком много недовольства и негодования, чтобы здраво мыслить и рассуждать. Переговоры шли больше пяти часов, а во мне не осталось ни сил, ни энергии, ни желания жить. Только сон, даже без еды. И кто вообще придумал эти часовые пояса? И зачем назначать такое позднее время для переговоров? Совершенно эгоистично! Козлы они, в своей Америке.
Сегодня со мной решило связаться агентство, с которым я работаю в Нью-Йорке, чтобы обговорить некоторые вопросы о предстоящем показе. Как обычно – с первого же момента пошли проблемы. Да ещё и в таком количестве, что я чуть не вылетела с показа, к счастью, мой агент – настоящий тактик, стратег и великий комбинатор. Иначе я не могу найти причины, почему всё ещё участвую в показе, да ещё и на приличных условиях.
Правда, условия были не то чтобы сказочными, плату пришлось снизить, а вот условий стало чуть больше. К показу нужно подготовиться, да ещё так, что мне после этого месяца придётся под капельницей лежать. Утрирую, конечно же, но всё равно.