— Руки подняли. Мэм, не вставайте, отползите в сторону.
— Ты труп, парень, мы работаем на хаттов, а эта девка — всего лишь рабыня.
Новый выстрел оборвал говорливого наемника.
— Мне плевать на хаттов, но если кто-то еще разинет пасть или сделает резкое движение, присоединится к этим. Ясно?
Стремительно трезвеющие и возвращающиеся к суровой реальности ублюдки оказались достаточно разумными и напуганными, во всяком случае, кивнуть они смогли.
— Мэм, вы Шми Скайуокер?
— Д-да, — пролепетала женщина, прижавшаяся к стене.
— У вас есть сын лет двух по имени Энакин?
— Да, — ответила она уже уверенней.
— Корабль, — сказал спаситель который откуда-то знал ее и сына, — цель найдена, обстановка враждебная, даю пеленг. Так, уроды, сесть, ноги скрестить, руки не опускать, — скомандовал солдат, ну не похож он был на обычного наемника, даже элитного.
— Можно, я пойду? — робко спросила Шми, почти не надеясь на положительный ответ.
— Нет, мэм, у меня приказ обеспечить вашу с сыном безопасность. Подождите минуту, скоро подтянется подкрепление, и вас проводят.
— З-зачем вам мы? Кто вы такие?! — не на шутку заволновалась женщина, давно уже не ждущая от жизни ничего хорошего.
— Мой командир — брат вашего деда.
— Что?!
— Мэм, большего я не знаю, рядовых в семейные дела начальства не посвящают.
Шми была в глубоком шоке от всего случившегося с ней за столь короткий промежуток времени. Лишь закалка не позволила ей устроить истерику или банально потерять сознание. Хозяева наказывали и за то, и за другое. Тряхнув головой, она обнаружила, что непозволительно ушла в себя. Расслабилась. А это всегда чревато. Если раб хочет уцелеть, он должен быть очень наблюдателен, не сумеешь правильно оценить настроение господина, поплатишься. Она же пропустила появление целой толпы военных.
— Мэм, как вы? — осведомился выросший словно из-под песка солдат с малозаметными полосками, нанесенными на наплечники брони.
— В порядке. Но я хочу попасть к сыну.
— Конечно, мэм, — офицер поднял руку и над ней развернулась голографическая карта города, — укажите адрес.
— Вот наш дом, — коснулась пальцем одной из лачуг на окраине рабского квартала Шми.
— Первое отделение — охрана леди, остальные — стандартное построение, — отдал приказы командир, — идемте, мэм.
— А эти? — вдруг вспомнила про несостоявшихся насильников женщина.
— Я бы убил, но решать вам.
— Нет, не надо убивать, у вас будут неприятности, они работают на хаттов.
— Мэм, для обеспечения вашей безопасности командир разрешил хоть войну начинать. Если будет надо, сюда в течении суток перебросят стотысячный контингент.
— Все равно, пусть живут.
— Как пожелаете. Разрядниками, на максимум.
Три импульса одновременно ударили пленных и те, конвульсивно дернувшись сломанными куклами, свалились на песок.
— Сутки будут без сознания. Если действительно хотите сохранить им жизнь, не рассказывайте командиру, что они пытались вас изнасиловать. Он не страдает излишним гуманизмом к покушающимся на тех, кого считает своими.
— А когда я с ним встречусь?
— Мы прибудем к вашему дому чуть позже него, — ответил офицер, мельком взглянул на карту, сейчас на ней было куда больше разных пометок и движущихся значков.
«Так вот ты какой, северный олень», — подумал я, смотря на Энакина Скайуокера. Малыш до недавнего времени возился в тени дома с какими-то неподдающимися опознанию деталями. То ли играя в солдатиков, то ли просто пытаясь использовать их как формочки для песка. Когда с примчавшегося бота десантировались мои солдаты, мальчик отвлекся, но, в отличии от местных, не убежал домой, а с живым интересом уставился на гостей. Бойцы привычно рассыпались по территории, организовав периметр. Первое отделение ненавязчиво взяло ребенка в коробочку. Малыша угостили витаминным коктейлем и батончиком из полевого рациона. Не слишком вкусно, зато питательно и чуть сладковато. Лейтенант рассказывал ребенку, что они ловят опасного преступника, тот мало что понимал в силу возраста, но опасности не ощущал и с удовольствием уплетал угощение. Даже пытался что-то рассказать. Обычный в общем пацаненок, которому и двух лет не исполнилось. Худенький только. Зато в Силе пылает о-го-го как. Впрочем, сама по себе столь прочная связь с ней мало что значит. У меня вон симбионтов куда как меньше, а если раскроюсь по полной, так избранный будет, что тусклый огарок свечи рядом с прожектором. Потенциал без развития — ничто.