— Да.
— Очень приятно. Вы не знаете, почему горит город? — спросил Кокки.
— Если это вам поможет, то истинные причины не знают даже Рене де Виллар и Луиза Савойская, — ответил Макс, — Мы с Устином и отцом Тодтом провели вечер в замке Акайя.
— Почему вы не вернулись к викарию? — Кокки вспомнил, что де Круа переезжали из Монкальери не просто в Турин, а в епископский дворец по просьбе викария.
— Потому что меня там будут искать в первую очередь. Мы только что сбежали из тюрьмы в подвале замка. Кстати, насколько близкий друг тебе брат Витторио?
— Он один из лучших моих учеников. Но у нас есть предварительная договоренность о поединке.
— Только что он пытался меня убить.
— Сильно ранил?
— Нет, — Макс пожал плечами.
— На чем разошлись?
— Он лежит мертвый в подвале замка Акайя.
Кокки удивленно поднял бровь. Витторио очень сильный боец. Был.
— Я так понимаю, что Турин горит не из-за меня, — сказал Максимилиан, — Надо полагать, не из-за вас с Мартой. Они с Шарлоттой у викария?
— Нет, — ответил Джино, — После мистерии они уехали в Сакра-ди-Сан-Мигеле к отцу Жерару. Приходил ваш Марио, рассказывал.
Из спальни на втором этаже спустился Антон Фуггер.
— Добрый вечер, господа, — поприветствовал он собравшихся за столом, — Герр Максимилиан, кто у нас в гостях?
Он не встречал ранее ни Тодта, ни Устина и не хотел раскрывать свое имя незнакомцам.
— Брат-госпитальер Тодт. Я про него уже упоминал. Очень надежный человек. Славный рыцарь Устин из Московии.
— Очень приятно. Антон Мюллер. Купец из Аугсбурга, — представился Фуггер «легендой» и сразу перешел к делу, — Судя по тому, что наш общий друг привел вас сюда в столь поздний час, вы попали в нештатную ситуацию?
— Мы бежали из темницы в подвале замка Акайя, — ответил за всех Максимилиан, — Кто-то очень удачно напал на след моей золотой компании. После того, как я поговорил с Луизой Савойской по поручению викария, она отправила меня за решетку. Вечером туда же привели Тодта и Устина. Потом пришел брат Витторио, верный пес Медичи. Перерезал охрану, выпустил меня и тут же попытался ударить в спину. Мы воспользовались возможностью и сбежали. Оставили там мертвого монаха с мечом и мертвых стражников. Полагаю, мы с Шарлоттой достаточно правдоподобно сыграли за партию Медичи, чтобы на этом закончить наше дело в Турине и вернуться на подготовленные позиции.
Макс понимал, что Тодту бы очень не понравилось, если бы рыцарь, который, только что вез золото в армию короля Франциска, перешел на другую сторону, к императору и его ландскнехтам.
Фуггер отлично помнил, что «золотая компания» везла золото во французскую армию. Допустим, русский, про которого Максимилиан тогда еще рассказал, что освободил его со скамьи гребцов, не вассал ни короля, ни императора. Но вот священник-швейцарец совершенно точно будет на той стороне, где его паства. Поэтому при нем дела обсуждать нельзя. Этот фон Нидерклаузиц вроде совершенно бесхитростный, а тоже такие вещи понимает.
— Я подумаю и отвечу, как нам будет безопаснее покинуть Турин, — сказал Фуггер Максимилиану и обратился к Тодту, — Не знаю, зачем Вы, святой отец, приехали сюда, но Господь явно намекает Вам, что пора отсюда уносить ноги.
— Я того же мнения, сын мой, — согласился Тодт и процитировал Максимилиана, — Мы попали в жернова высокой политики. Поэтому предлагаю бежать, не дожидаясь суда или удавки.
Непонятно, кто этот купец, и он явно не просто купец. Но какая разница? Тодт готов был принять пытки и казнь во имя Господа, но не во имя высокой политике или, тем более, придворных интриг. Тому, кто готов умереть в бою, не стоит искать смерти на виселице.
— Снимите сутану. У нас тут есть мирская одежда. В четверти часа пешком лодка. Поутру выгребаете в По и далее по течению пока не надоест. Потом купите ослика и спокойно доедете до Монцы. Не та Вы фигура, которую будут кричать в розыск глашатаи на каждой площади.
— Нет, — гордо ответил Тодт, — Я не просто приходской священник. Я монах-госпитальер. Уличный цирк с переодеваниями не для меня. И в мирской одежде с чужого плеча я буду выглядеть позорным чучелом.
— Не настаиваю, — развел руками Фуггер, — Я просто хотел помочь. Но Вас будут искать. Неважно, объявит ли глашатай на площади. Важно, что Вас будут искать те же люди, которые нашли вчера.
— Да, — вздохнул Тодт, — Они долго шли по следу.
— Вот именно. И в пределах города найдут обязательно.
— Нет. Я пойду к господам, которым отвез золото, и потребую, чтобы они отправили меня обратно в армию, к моим прихожанам, под своей защитой.