Дамы покраснели и опустили глаза.
— Иногда он приходит не один, — сказала Анна.
— Просто он как бы отвечает за нас, чтобы нас не обижали другие, — сказала Беатрис, — Если бы атаман не назначил такой порядок, они бы нас просто разорвали толпой.
— Я никому об этом не расскажу, — пообещал Макс, — Сегодня стоит ожидать двух-трех гостей?
— Да, они всегда приходят, когда стемнеет. После вечерни. Кажется, она недавно началась.
— А Вы не хотите пока скрасить наш досуг? — спросила Анна и положила руку на плечо высокому и красивому рыцарю.
Беатрис ревниво подошла с другой стороны и точно так же положила руку на плечо.
Дурацкая ситуация. Если отказать даме, она обидится. Если не отказывать, то можно оказаться в очень неловком положении, когда войдут двое или даже трое разбойников. Меч остался на пару этажей выше, а в рукопашной, даже с кинжалом, очень неловко драться, хромая на обе ноги. Хотя бы один разбойник убежит и приведет подмогу, а их тут больше дюжины.
— Хочу, — сказал Макс.
Какого-то плана он не придумал, а дамы выглядели весьма привлекательно.
— Только у меня дырка в голове, — он прикоснулся к повязке, — Доктор просил держать голову прямо, чтобы мозги не вытекли.
— Какой ужас! — воскликнули дамы, — Но мы что-нибудь придумаем.
Макс обнял Анну за талию и поцеловал. Не затягивая поцелуй, повернул голову к Беатрис.
— Господь завещал нам делать дела слева направо.
На губах дам чувствовался вкус вина и чего-то еще. Максимилиан никогда не считал себя сомелье, но разбирался в винах, как и стоит ожидать от человека, с детства пьющего вино с каждым приемом пищи. Определенно, это привкус не вина и не еды. Как будто лекарство какое-то. Во вкусах лекарств, как и стоит ожидать от мужчины в самом расцвете сил, он не разбирался совершенно. Определенно, это не касторка, не кора дуба и не маковое молоко.
Когда разбойники открыли дверь, на них свалилась опиравшаяся руками на дверь обнаженная Анна. Перед собой они увидели обнаженного до пояса высокого мужчину в штанах с расстегнутым гульфиком, который целовался с обнаженной Беатрис.
— Да ты охренел! — взревел тот разбойник, что покрупнее, который стоял справа.
Судя по голосу, «милый мальчик» это не он, а второй. Который открыл дверь, оказался в объятьях Анны и чуть не упал. У него за спиной еще и третий. Анна оттолкнула «мальчика» и упала на грудь третьему.
Конечно, разбойники-монахи не ждали, что на первом этаже окажется рыцарь с четвертого. Может быть, они и не знали, что на четвертом с недавних пор не только дама, но и рыцарь. Первая их мысль была о том, что кто-то из братии проник к дамам в нарушение внутреннего распорядка. Лицо они не увидели и одежду в темноте тоже не распознали.
Правый разбойник решительно шагнул к «нарушителю порядка» и грубо оттолкнул Беатрис. Макс схватил его левой за одежду на плече, а правой с подшагом ударил под дых снизу вверх. Разбойник неплохо сдержал удар, но дыхание сбилось, и он не успел отреагировать на следующее действие. Левой рукой Макс схватил его за ухо и с разворотом впечатал виском в дверной косяк. Хрустнуло не то дерево, не то череп.
— Эй! — крикнул второй и оттолкнул Анну. Дама зацепилась за «мальчика» и не упала.
Этот разбойник успел бы убежать, но оказался слишком самонадеянным. Пока Макс сделал три шага к нему негнущимися ногами, разбойник выхватил нож и взмахнул перед собой.
— Кто ты, сукин сын? — рявкнул он, — Покажи хлебало!
Во-первых, у рыцарей не хлебало, а лицо. Во-вторых, рыцари видят мир в разы быстрее, чем простолюдины. Слишком часто они живут на другой скорости. Мечи летают быстрее, чем кулаки, да и реагировать на опасность со спины скачущего коня надо не в пример быстрее, чем стоя на твердой земле.
Макс без труда перехватил руку с ножом, дернул и влепил противника спиной в стену. Ударил основанием ладони в лоб и, кажется, разбил врагу затылок об стену.
«Милый мальчик» дернулся было убежать, но Анна повисла у него на шее, и у парня не хватило решительности отбросить от себе нагую красавицу.
— Не убивайте его, он хороший! — шепотом крикнула Анна, когда Макс шагнул в их сторону.
Макс схватил «мальчика» за горло. Тот так и не сообразил позвать на помощь, а теперь уже и не сможет.
— Не убиваю, — тихо сказал Макс, — Прошу всех вернуться в комнату. Беатрис, Вы не ушиблись?
— Ушиблась! — ответила дама, сидя на полу, — У меня синяк на попе будет.
Она встала и повернулась пострадавшим местом.
— Такую красоту не испортит немного благородного индиго, — сказал Макс.
Он никогда не был мастером комплимента, но у носителей куртуазной культуры комплименты, когда они нужны, появляются на языке сами собой, не требуя активной мыслительной деятельности.