— Пробовал. Не помогает. А на чьей голове надо было ходить?
— Не смешно.
Трибуле вкатился в спальню, сделав колесо на руках, и прыгнул сальто назад, приземлившись на то же место.
— Значит так, — строго сказала Луиза Савойская и посмотрела на Колетт, — Ты пошла вон.
— Надо ей что-то подарить, — сказал Трибуле.
— Его Величество и так доставил мне величайшее удовольствие! — сказала Колетт.
— А должна была ты ему, — сказала Луиза Савойская, — Еще не хватало, чтобы короли доставляли удовольствие крестьянкам.
— Король должен быть щедрым ко всем своим шлюхам, — возразил Трибуле.
— Голову ей подари.
Королева-мать подошла к прикроватному столику и посмотрела на разложенные там аптечные пузырьки.
— Какую голову? — не понял Франциск и посмотрел на маску в виде львиной головы.
— Ее голову. Она же ведьма. Это зелье, зелье и зелье. Пусть спасибо скажет, что ушла живой. Стоило бы ее сжечь, не будь она собственностью Маргариты.
— С чего ты взяла, что это зелья?
— Да мне ли не знать!
— Мама?
— Моя госпожа подарила те же самые зелья Ее Высочеству, — ответила Колетт, — Вам понравилось?
— Заткнись и иди к черту! — заорала Луиза Савойская.
— Мама, что такое? — удивился Франциск, — Я что-то пропустил за эти дни?
— Ты с этой шлюхой конец света пропустишь! Мое сердце разбито!
— Кто на этот раз?
— Шарль де Бурбон.
— Что, опять?
— Господи. При шутах. Не приведи Господь, кто-то сейчас отмочит бугагашечку.
— Молчу-молчу, — пискнула Колетт, — Моя голова — отличный подарок. Ничуть не хуже, чем моя задница. Госпожа будет очень довольна.
Колетт нашла в пределях досягаемости розовую ленту и завязала бант у себя на лбу.
— Хватит с меня! — заявила королева-мать, — Ведьму отправь на шабаш и пусть ее там отымеют какие-нибудь кобольды…
— Кобольды противные, — перебила ее Колетт.
— Я сейчас пошлю тебя на конюшню и оттрахаю конем!
— Ах, как это романтично! Кони такие грациозные создания!
— Свали отсюда к чертовой матери!
Колетт, одетая только в бант на лбу, выскочила за дверь, держа перед собой подушку. Франциск грустно перевел взгляд на стоящий под простыней уд.
— Пригони сюда какую-нибудь шлюху, — приказала Луиза Савойская, обращаясь к Трибуле.
— Франсуазу, — сказал Франциск, — И завтрак.
— Сию минуту, — ответил Трибуле, — Но прекрасная Франсуаза обиделась.
— Тогда дальше по списку.
— Кончи по-быстрому, поешь и одевайся, — сказала Луиза Савойская, — Франческо Сфорца привез каких-то несчастных дам с удивительной историей. Надо их принять и пожалеть.
— Каких дам, с какой историей?
— Трибуле расскажет новости. Я не в настроении.
— Мам, хочешь, я специально для тебя Бонниве отзову из Испании?
— Хотела бы, сама бы отозвала. Представляй Францию в высшем обществе и не лезь под руку.
Луиза Савойская развернулась и вышла.
— Колетт там далеко убежала? — спросил Франциск у Трибуле.
— Может, Франсуазу? — ответил шут.
— Франсуазу после завтрака.
— Вы не злоупотребили зельями, Ваше Величество?
— Если и злоупотребил, то что? Ведро святой воды выпить? Тащи обратно Колетт и зови на завтрак Франсуазу.
— И снова здравствуйте!
Колетт подслушивала и сразу же появилась в королевской спальне. Подушку она держала так, что верхний край прикрывал грудь на палец выше сосков, а нижний проходил по верхней трети бедра.
— Надо еще тете Маргарите отдариться… — вспомнил король.
— Только не меня! — воскликнул Трибуле.
— Точно?
— Она подруга Вашей мамы. Разве можно дарить маминым подругам неприличные подарки?
— Надо дать что-то равноценное.
Франциск, не стесняясь шута, восстановил позицию, в которой его прервали. Трибуле все-таки смутился и пошел на выход.
— Куда торопишься? — спросила Колетт, когда шут уже приоткрыл дверь, — Может, советом поможешь? Песенку в ритм споешь? Расскажешь романтическую историю?
— Хотите, приведу Франсуазу прямо сейчас? Она точно и посоветует, и расскажет.
— Отличная идея! — сказала Колетт, — А у нее сиськи больше моих?
— Немного меньше, — ответил Трибуле.
— Насколько?
— Вот так, — Франциск сжал руками грудь Колетт.
— Значит, и зад должен быть более тугой? — спросила Колетт.
— Не знаю, — ответил король.
— Ну, Ваше Величество! Какое упущение!
— Я в твой-то с трудом влезаю, а она и вовсе лопнет.
— Прекрасно. Порадуете маму.
Франциск остановился, чтобы фыркнуть, а Колетт тут же выгнулась так, что Его Величество немедленно завершил начатое.