Шарлотта де Круа первой хлопнула в ладоши, и все вслед за ней немного поаплодировали.
— Теперь я бы хотел спросить, как вы относитесь к дальнейшему сотрудничеству со Службой Обеспечения? Я мог бы задать этот вопрос каждому в отдельности, но подозреваю, что ответы некоторых из присутствующих будут зависеть от ответов других. Что ответят герр и фрау де Круа?
Ответил Максимилиан.
— Раз уж мы на обозримое будущее решили вопрос с замком Круа, то было бы невежливо расторгать в одностороннем порядке вассальные отношения с королем Франциском. С другой стороны, у нас остались очень влиятельные недоброжелатели, которые могут нас подвигнуть к этому решению.
— И влиятельные друзья, которые могут потянуть вас за собой, если надумают отъехать к императору, — ответил Фуггер.
— Да. То есть, пока нет, — замешкался Максимилиан, — Я имел в виду, что насчет друзей верно, но отъехать к императору прямо сейчас мы не готовы.
— Как вам угодно, — кивнул Фуггер, — Герр фон Нидерклаузиц?
— Статус оруженосца графа де Круа дает мне очень отдаленную перспективу получить золотые шпоры, — ответил Фредерик, — Наследником родового замка и титула я не стану, если только Господь не разгневается на старшего брата. Поэтому для меня будет наиболее разумно поступить в подчинение человеку, который подчиняется непосредственно императору и в мирное время организовывает миссии, которые стоят золотых шпор.
— Бросишь нас? — спросил Максимилиан.
— Не думайте, что ради денег, — ответил Фредерик, — Я сейчас достаточно богат, чтобы купить приличный дом в Аугсбурге, а может и в Вене.
— Не замок? — спросила Шарлотта.
— Рыцари не покупают замки. Замки дает император за верную службу.
— Благословляю тебя служить императору верой и правдой, — сказал Максимилиан, — Твой отец тебя тоже в этом поддержит. Хотя и огорчится, что ты не вернешься в родовой замок и не встанешь с ним в одном строю.
— Наш родовой замок нипочем не примет Кармину, — ответил Фредерик, — Даже при вашем с тетей Шарлоттой заступничестве. И семья, и родственники, и местное дворянское собрание. Нам будет легче дышать в Аугсбурге или в Вене.
— А мама будет говорить, что это я во всем виноват, — вздохнул Максимилиан.
— Бабушка Генриетта не поедет в Круа, чтобы стоять там у тебя над душой.
— И то слава Богу.
— Спасибо, — сказал Фуггер, — Что нам скажет герр Юстиниан?
— Я еду домой, — ответил Устин, — Когда бы император помог мне добраться до Новгорода, я бы дружил с его посланником в Москве и принимал бы купцов из числа его подданных. Не могу обещать решения вопросов с Великим Князем Московским, но могу объяснять нашим, кто есть кто у вас, а вашим кто есть кто у нас.
— Благодарю, — сказал Фуггер, — Я напомню императору Карлу про постоянное посольство в Москве. Следует продолжить отношения, начатые императором Максимилианом. Может быть, даже заключить военный союз. Но не обещаю. Император, насколько мне известно, не часто смотрит на северо-восток. Его беспокоит Франция, его беспокоят османы, его беспокоят протестанты.
Устин пожал плечами. Было бы предложено.
— Фрау Циммерман? — Фуггер посмотрел на Марту.
Марта пожала плечами.
— Я на самом деле не хочу ни работать, ни служить, — ответила она, — Я хочу купить дом в хорошем городе, вложить средства в выгодное дело и пожить на доходы в свое удовольствие.
— За делом всегда надо присматривать, — строго сказал Фуггер, — Деньги не делают деньги сами по себе. И деньги не возносят человека ближе к Богу. А от праздности люди только деградируют, внешне и внутренне.
— Куплю себе монастырь, чтобы вознестись ближе к Богу, — сказала Марта, — Женский. Буду принимать строго девиц из хороших семей, и чтобы все молились о моей душе.