Глава 27
Еще месяц прошел с того дня, когда Макс стоял на вершине горы и пожирал глазами свою вожделенную находку. Теперь к ежедневным отчетам для Тины и Лизы прибавился еще один ритуал. Он открывал фотографию, сделанную тогда на вершине, и подолгу рассматривал черную полоску.
Когда первый восторг минул, он попробовал взглянуть на нее критично, но так и не нашел, к чему придраться. Черная абсолютно ровная полоса выделялась контрастом на бледно-желтом песке. Макс сделал снимок в самом высоком разрешении и с помощью цифрового увеличения мог рассматривать то, чего не видел глазами. Но и это не добавляло аргументов против. Перед ним, очевидно, было рукотворное сооружение, а тайна его происхождения, бесспорно, была скрыта за куском скалы.
Макс подолгу не мог заснуть и все рисовал в своем воображении картину будущих открытий. Как ни рвалась его душа тут же выступить в путь, здравый смысл подсказывал, что к путешествию нужно хорошо подготовиться. Возможно, то, что он найдет там за скалой, потребует продолжения пути. И ему в этом пути совсем не хотелось тратить время на добычу пропитания.
Он много охотился и сейчас возвращался с очередного выхода в лес. На спине, держа за задние ноги, он нес теплого еще хрюка, и был весьма доволен добычей. Звезда уже клонилась к горизонту, и Максу нужно было спешить, чтобы выйти из леса засветло. Под тяжестью хрюка он слегка наклонил спину, глядя себе под ноги.
Он, скорее, почувствовал, чем услышал движение за спиной, и прежде, чем успел осознать происходящее, инстинктивно подогнул ноги и распластался на земле. Этой встречи Макс с трепетом ожидал почти все время, и он точно знал, что когда-нибудь это случится. Животное снова напало сзади и снова промахнулось. Несмотря на то, что он сотни раз прокручивал в голове то, как это может случиться, Макс лежал не в силах шелохнуться, слушая гулкие удары своего сердца. Где-то в нескольких шагах от него находилось огромное чудовище, желающее его съесть. Не убить – в том понимании, в котором мы привыкли применять это слово, а именно съесть, сожрать. Оно не станет трудиться, чтобы убить его, прежде чем начать есть. У него нет смысла просить пощады. От него не убежишь – нужно драться за жизнь.
Кровь застыла от страха. Макс несколько секунд был как парализованный, но инстинкт самосохранения требовал действий, поэтому Макс постарался взять себя в руки.
Он все еще лежал на земле. На этот раз все его оставшиеся пальцы были на месте. Животное промелькнуло над ним тенью, не издав ни звука, и мягко опустилось на волосатые лапы в метрах семи от него.
Макс знал, что сейчас ему нужно было встать, но, черт возьми, как же сложно было это сделать! Адреналин сковывал его мышцы, и только в голове ясно стучала мысль: «Вставай или умрешь! Вставай или умрешь!» Сделав над собой усилие, он поднялся и встал в полный рост. В сознании образ животного уже стерся, и сейчас в свете заходящей Звезды можно было рассмотреть его внимательно.
Оно стояло на задних лапах, вперив взгляд необычно умных глаз на коротких ножках, торчащих из головы, прямо в глаза Максу. Всклоченная длинная черная шерсть покрывала все тело, но даже под этим одеялом можно было рассмотреть мощные мускулы. Животное стояло неподвижно, как будто пытаясь разгадать замысел Макса. Только едва видно поднималась и опускалась грудь.
Макс наконец очнулся от первого шока и вспомнил, что ему нужно было делать. Медленно он потянулся рукой к колчану стрел, который висел за спиной. Его движения были плавными. Он надеялся, что животное не увидит в этих движениях ничего угрожающего. «Господи, сделай так, чтобы оно решило подольше на меня посмотреть!» Подумав об этом, Макс поднял лук и стал медленно натягивать тетиву. Руки его предательски дрожали. «Промах – и тебе конец, Макс. Что бы ни было, целься хорошо». Было так тихо, что самым громким звуком вокруг был скрип тетивы, натянутой до предела. Вся живность вокруг замерла. Фиолетовый лес ожидал развязки.
Неожиданно животное, видимо, насмотревшись на свою будущую жертву, сдвинулось с места и стало с невероятной скоростью приближаться к Максу. Шаг, следующий шаг. Так в фильмах-страшилках передвигаются привидения. Макс наблюдал за ним, как в замедленной съемке, а оно все приближалось – рывками, как будто кто-то вырезал кадры для создания эффекта. Еще мгновение, и оно будет у него перед носом. Меж тем руки, то ли от страха, то ли от того, что он старался натягивать тетиву слишком медленно, ходили ходуном.
Когда Макс пустил стрелу, он уже знал, что не попадет. Он выстрелил в животное почти в упор, но от дрожи стрела соскользнула с руки, которой он держал лук. Тетива больно ударила по предплечью, а сама стрела полетела сильно в бок, вяло, как будто ее бросил ребенок. Макс даже удивился, увидев, что она все-таки попала в плечо животного, но потеряв энергию, вонзилась неглубоко, едва пробив кожу. Оно даже не вздрогнуло от такой пустяковой царапины. «Это конец», – успел подумать Макс перед тем, как огромная черная масса навалилась на него всей тяжестью.
В следующий момент он уже лежал на земле. От удара сперло дыхание, но ему было не до того. Упираясь обеими руками, согнутыми в локтях, в волосатую грудь, он боролся за свою жизнь. Огромная груда мышц сейчас лежала на руках Макса. Здоровенная пасть была открыта. Оттуда вместе с шумным дыханием вырывалось зловоние от застрявшего в зубах и давно гниющего мяса. В глубине раскрытой челюсти показалась вторая челюсть, которую Макс видел при прошлой встрече, только на этот раз он мог наблюдать ее гораздо ближе. Вторая челюсть, с двумя рядами острых зубов, крепилась на длинной розовой ножке-языке. Ни животное, ни Макс не издавали ни звука. Слышалось только беспорядочное «клац-клац» от зубов второй челюсти, которые едва не доставали носа Макса, и дыхание обоих.
Спустя минуту борьбы Макс почувствовал, что ослабевает. От невероятного напряжения руки стали каменными, и он понимал, что они вот-вот откажут. Но и животное чуть ослабило хватку. Этим Макс и воспользовался. Резко, перенеся все усилие на левую руку и оттолкнув животное, он высвободил правую и потянулся к ножу на поясе. В этот момент животное, увидев свободную лазейку, занесло лапу и с размаха ударило Макса по голове. Если бы к тому времени в руке у Макса еще не было ножа, то исход схватки был бы предрешен. Но перед тем, как тяжелая, будто кувалда, лапа опустилась на голову, Макс успел вставить нож пониже центра груди и с силой нажал. Нож сначала остановился, а потом, развернувшись слегка, видимо, прошел между ребрами и вонзился в мягкую плоть по самую рукоять.
От удара по голове у Макса в голове зашумело так, что в первую минуту он даже не слышал ужасающих предсмертных криков. Он чудом не потерял сознание. Животное сразу же отпрянуло и повалилось на землю в трех шагах от места борьбы. Макс видел, как оно извивается, словно брейк-дансер, подпрыгивая от земли не меньше чем на метр и колотя всеми конечностями о землю. Слух наконец вернулся к нему, и тогда Макс услышал оглушающий визг. Как будто стадо поросят кто-то решил пустить под нож одновременно. Животное крутилось и подпрыгивало, как зажженная петарда, колотя лапами, крушило все вокруг и, не переставая, визжало.
Агония продолжалась еще несколько минут. В это время Макс сидел на земле, затуманенным взглядом наблюдал, как жизнь покидает его страшного врага. Он надеялся, что не попадется под эти страшные опасные удары испускающего дух чудища. «Господи, пусть оно умрет побыстрее», – шептал он про себя. А оно все билось, теряя последние силы. Когда оно затихло наконец, только взгляд двух глаз, смотрящих прямо на Макса, говорил о том, что в этом теле еще теплится жизнь. Но вот и глаза потухли, превратившись в две безжизненные стекляшки.
Еще несколько минут Макс смотрел в эти пустые глаза, не веря, что все обошлось. Потом он тяжело поднялся, еле волоча ноги от усталости. Опустившись на колени перед трупом, он зачем-то погладил черную шерсть. Она оказалась плотной, как у овцы. Тело еще было теплым. «Пожалуй, надо было бы содрать с тебя шкуру», – сказал себе Макс, но он так устал, что решил отбросить эту идею. Он взялся за рукоять и вытащил нож. Кровь мерной струйкой начала вытекать на голубую траву. «Вот и все. Мой враг погиб. Ты был достойным врагом. Теперь ничего не держит меня здесь на берегу. Пора отправляться в путь». Он дополз по земле к туше хрюка, которая валялась поодаль, взял ее за задние лапы и так и тащил, волоча до самой палатки.