- Больно же...
- Так начинай быстрей!
- Вулкан демоном запечатан. Но есть проход. Никто кроме меня не знает. Там сухо и горячо, как на сковородке. Мне туда не попасть. Проход тоже закрыт, но изнутри. Снаружи можно. Я покажу?
- Показывай, - Складываю крылья и отпускаю воду.
Спорить и права качать детки уже не пытаются. Очень быстро и слажено набирают скорость. И через несколько минут мы выныриваем совсем рядом с вулканом. Отлично. Сама я бы дольше добиралась. А с оказией славно получилось, быстро и не утомительно. Рыжий поворачивает голову ко мне.
- Оставь малого здесь. Незачем ему знать дорогу. В неприятности впутается.
- Рыба моя, в неприятности вы уже впутались, дальше некуда. - но, пожалуй, я так и поступлю. Лишние глаза мне не нужны.
- Прошу тебя, госпожа...
- Просишь? Так делай это более подобострастно, лады?
- Прости. - он опускает глаза - Я бы туда никогда не вернулся, будь моя воля. Там печать самой принцессы Верье.
- Ещё раз?
- Принцессы Верье. Я не вру.
- Врёшь! Откуда тебе знать, головастик, как выглядит печать Верье?
- Не вру. Там написано.
- Так написано? - я протягиваю ему руку с кольцом. Лобаста секунду смотрит на печать, потом поднимает полные отчаяния глаза на меня.
- Госпожа не пощадит нас, - это не вопрос, не утверждение - это осознание.
- Так написано!?! - рычу я. Насмерть испуганный рыбёнок не в силах озвучить ответ. Его хватает лишь на слабый кивок. - Ты! - я указываю на зелёного - Остаёшься тут и ждёшь моего возвращения, не дождёшься - отправлю товарища на вертел, лет на пятьсот. Ты! - поворачиваюсь ко второму - Веди.
***
По воле стихий я не частый гость в морях и океанах. Ландшафты чёрные безжизненные недружелюбные - но жутко красивые, в самом буквальном смысле. Надо будет вернуться и сделать несколько фото. А после озадачить Дэймона серией акварелей.
- Красиво... - делюсь я впечатлением с провожатым. Но рыжий не разделяет моих восторгов. Его заметно колотит. - И как ты такой пуганый впервые тут оказался? - попугала и хватит. Теперь можно и поговорить душевно.
- Случайно. Нам вдвойне награда за добычу у вулкана. Вот я и погнался за жадностью. Мы почти на месте, госпожа. Внизу, за той скалой проход.
Но я уже сама почувствовала пылкое дыханье вулкана. Проводник мне больше не нужен. Я бы сказала, противопоказан.
- Отпущу обоих за обещанье явиться по первому зову.
- Даже не сомневайтесь, госпожа. В любое время. Столько раз сколько потребуется. Благодарю, благодарю, благодарю... - Один взмах хвоста и он растворяется в мутной темноте, а я всё ещё слышу слова его благодарности.
- Вернись, - негромко окликаю я и, "как лист перед травою", возникает предо мною мой горе-проводник, - Кто награду двойную обещал?
- Не знаю. Мы-то сами под герцогом Фокалором. Он добычу то принимает, но платить, сразу не платит. Погодя лишь. Может, Маркиз Форнеус, он у хозяина часто бывает.
Взмахом руки отпускаю мальца. Ничего полезного так и не выяснив. Хотя нет. Стало совершенно ясно то, что и до этого приходило в голову. Вокруг местного вулкана закручена некая сложная комбинация. Закручена мастерски, концы, что называется, "в воду".
А не страшно, наоборот азартно.
***
Неторопливо огибаю скалу. Проход действительно есть. Он подёрнут аметистовой дымкой. По мере моего приближения свет становиться отчётливей и собирается в очень знакомый рисунок - печать. Я долго и тщательно осматриваю руны, я отказываюсь верить в очевидное, но приходится. Вне всякого сомнения, печать моя.
Уже успев усомниться в своём здравомыслии, я неожиданно нахожу ответ. Чёрт возьми, как просто. Действительно другого объяснения нет. И что с того, что причины по-прежнему не понятны, разве я когда-нибудь понимала его мотивы? Зато опыт научил безоговорочно доверять решениям Асмодея.
Я хорошо знаю Учителя, именно поэтому не тороплюсь войти. Напротив. Следует ожидать либо испытания открывающего дверь, либо наказание, за ослушание. Скорей второе. Ведь я пришла сюда без спросу. Хотя, на самом-то деле, можно ждать и того и другого.
Я не из тех, кто бездумно ломится в неизвестность. Я не тороплюсь, и когда я войду, я буду готова ко всему. А сейчас не тот момент. Однако кое-что я сделать могу. Я могу глянуть на вулкан сверху. Лобаст говорил, что вулкан запечатан. Он учуял печать, но опознать не смог - ему ведь не дано покинуть эти воды.
На фигу с маслом закон бутерброда не распространяется
Хорошее утро начинается с хороших запахов. Сегодня хорошее. Вдыхаю запах только что смолотого кофе. А ещё уютный запах свежей выпечки претендует на первенство, но запах моря в Греции непобедим, он тут особенный, обволакивающий, вездесущий. Это уже почти и не запах, это уже почти вкус. Прикрыв глаза и глубоко вдохнув обнаруживаю ещё один, едва различимый, но от того ещё более притягательный запах, экзотический запах цветущего олеандра. Очень хорошее утро.
Ночное приключение немного встревожило меня, и я никак не могу собраться. Несколько раз сменила цвет сарафана, прежде чем остановилась на белом, с которого, между прочим, и начала. Обуваю красные сандалии и, уже было, отойдя от зеркала, возвращаюсь и кидаю на сарафан красный горох. Замечаю на своём лице, в зеркале, проказливую улыбку, несколько горошин на подоле становятся квадратными. Зачем? Ну ладно, пусть будет. Кофе манит и поторапливает. Едва не дотянувшись пальцем до сумочки, сдергиваю её магией с ажурной этажерки и, на ходу меняя её цвет (красный, розовый, зеленый, снова розовый, оранжевый), выпархиваю из своей комнаты. Во внутреннем дворике вижу куст олеандра, тот самый, что заглянул ароматом в мою спальню. Он густо покрыт цветами очень красивого мягкого почти прозрачного чернильного цвета. О! то что нужно, и я вешаю на плечо фиолетовую сумочку, а свободной рукой сдергиваю с куста рисунок. Когда я подношу его к макушке, он уже превратился в аметистовое украшение для волос. Проходя мимо стеклянной двери успеваю удовлетворится собственным отражением, впрочем квадратные "горошины" на сарафане следует возвратить в первозданный вид, что я и делаю. А они тут же распускаются цветами олеандра и выстраиваются в замысловатый неочевидный узор. Ну и что мне поссорится с собственным платьем? Да что б оно сгорело, меня ждет завтрак на террасе с видом на море, к тому же кофе варит профессиональный и ужасно милый бариста. Нет! ничему не можно испортить это утро.
На террасе негромко играет радио, Кирилл, с неизменным планшетом в руках, читает новости, или составляет план-маршрут на сегодня, трудно сказать. Эстер рядом, с чашечкой кофе. Стол сервирован со вкусом во всех смыслах: эстетическом и гастрономическом. Мне понравился фарфор. Миниатюрные приборы, словно из кукольного домика, и расцветка соответствующая - очень мило. Иосиф стоит у парапета и что-то в полголоса втолковывает Диодоро, тот слушает не отрывая взгляда от раскаленной песочницы, время от времени поправляя притопленную в ней джезву. Слушает, надо сказать, с озорной улыбкой, вовсе не обещающей поступить в соответствии с полученными советами. Кирилл, отодвигает стул и приглашает меня присесть рядом.
- Доброе утро, - отпускаю проблему с непослушным узором и цветы на подоле немедленно отращивают длинные олеандровые листья. Хорошо, что это безобразие происходит ниже уровня зрения присутствующих. Объясниться было бы крайне сложно.
- Доброе, - немедленно откликается Эстер. Кирилл подмигивает, Иосиф кивает и очень очаровательно улыбается мне, однако свой монолог не прерывает. Дидо протягивает мне поднос с джезвой, наполненной ароматным горячим кофе. О! Мальчик, ты запомнил, что мы с Ташкой пили в мой первый визит к вам в клуб? Уважаю. Хоть и предпочла бы капучино турецкому кофе. Ну откуда тебе, красавчик, знать про Ташкины слабости и мои хитрости?
Пока я пью кофе с потрясающим коньячным печеньем, Кирилл быстро накидывает план на день.
- В первой половине дня встреча с губернатором, господином Али Персакисом, - познакомимся, заявим, свой интерес в отношении недвижимости. Надо поближе посмотреть на этого господина, что б понять, как его покорить. Есть основания полагать, что просто ценой его не заинтересуешь. - Затем обед и обещанная вчера наземная экскурсия к "исторической недвижимости". На вечер 2 VIP-пригласительных на благотворительный ужин, который, к слову, устраивает жена председателя городского собрания. И городские старейшины ожидаются в полном составе, мэр тоже. - О. Это внушает уважение, мальчик.