ешь? – прошептал он и прильнул к моим губам. Я буквально каждой клеточкой тела прижалась к нему, обвила руками за шею, мечтая о том, чтобы этот поцелуй длился вечно. Степан тяжело задышал, подхватил меня на руки и понёс в спальню. Остаток дня мы провели в постели, буквально до боли наслаждаясь друг другом. На Питер опустился глубокий вечер, я лежала, положив голову на грудь любимого, он нежно перебирал рукой мои волосы. Мы оба молчали. Мы постарались отодвинуть все прошлое и быть только здесь и сейчас, и даже не задумывались о том, что будет завтра. Однако это треклятое завтра напомнило о себе телефонным звонком. И это был телефон Данилова. - Ну, кому я понадобился? – он поцеловал меня в щеку, и взял в руки трубку. Увидев, кто ему звонит, он нахмурился, встал с кровати и вышел из комнаты. Я встревожилась. Кто ему позвонил? Почему не стал разговаривать в моем присутствии? Я тоже встала, накинула халат и прислушалась – в ванной лилась вода. Так, значит, он очень не хочет, что бы я слышала разговор. Я начала злиться – что там у него за тайны? Прошла в гостиную, включила телевизор, из всех сил стараясь не прислушиваться. Через некоторое время он вышел, сел рядом на диван и обнял - Кариночка… - Что-то случилось? – я положила голову ему на плечо. - Я должен как можно быстрее вернуться в Москву – проговорил он, я отстранилась - Ну, если надо, так надо - стараясь придать голосу безразличный оттенок сказала я и уставилась в экран. Степа встал, оделся, сложил вещи в сумку – я искоса за ним наблюдала. Потом он присел на корточки передо мной и уткнулся лицом в колени, я дрожащий рукой погладила его по голове - Степашка, я тебя люблю… - сглатывая слезы, прошептала я, он поднял голову—его глаза были полны нежности и тревоги - Поехали со мной? Негромко сказал он - Что? - Поехали со мной, Карина? – я покачала головой - Я не могу так сразу - он резко поднялся – Подожди ты, послушай! Я обещаю приехать на Рождество, мне надо уладить некоторые дела, я хочу быть с тобой и я буду, если и ты этого хочешь. Он засмеялся, крепко меня обнял - Я больше всего на свете этого хочу! Я проводила любимого до двери и закрыла замок. Так, сейчас самое время позвонить Павлу и выяснить все подробности . Он ответил сразу же - Ну, наконец то… - Значит так, через час встречаемся в нашем кафе на Садовой. – я отключилась, быстро привела себя в порядок, взяла ключи от машины и спустилась вниз. Я прибыла на место встречи минут на пятнадцать раньше, но Стрельцов меня уже ждал. Увидев меня, он вскочил на ноги и попытался обнять – я отстранилась, села за стол - Я заказал тебе твой любимый мокачино – сказал Павел, глазами преданной собаки глядя на меня - Спасибо. Давай не будем растягивать удовольствие – рассказывай, что с тобой случилось. Он достал из сумки папку, положил её на стол и пододвинул ко мне - Что это?? -Это результаты моих анализов – тихо ответил Стрельцов – Я взяла в руки документы, внимательно их просмотрела. Из всего обилия медицинских терминов я поняла только одно – у мужчины оказался рак предстательной железы, слава богу, в начальной стадии - Паша, но ведь это не смертельно, всё лечится, только надо не откладывать, не запускать болячку. Ты уже встал на учет к онкологу на Песочной? Надо провести тщательное обследование, сдать анализы повторно. - Да, я всё понимаю, просто мне страшно! Я смотрела на этого брутального, всегда уверенного в себе мачо и не узнавала его – сейчас передо мной сидел маленький мальчик, в глазах которого действительно плескался страх и неуверенность в завтрашнем дне и я понимала, что никто ему не поможет, кроме меня. - Давай поступим так, - после Новогодних каникул мы вместе поедем в клинику. У тебя очередные съёмки, насколько я помню, начинаются после 25 января – значит в период с 9 по 25 мы всё успеем сделать, ты, главное не раскисай, не думай о плохом, всё образуется- в глазах Павла блеснули слёзы - Ты меня не бросишь, правда? – взяв меня за руку и прижав её к небритой щеке, прошептал он. Я погладила его по этой щеке и улыбнулась - Успокойся, я друзей в беде не бросаю! - Значит, ты простила меня? – я аккуратно высвободила пальцы из его руки, взяла стакан с мокаччино, сделала глоток и спокойно произнесла - Простила. Но, пожалуйста, не надейся, прежних отношений не будет. Я люблю другого человека и собираюсь быть с ним – Стрельцов тяжело вздохнул и кивнул - Да, я всё понял… Спасибо тебе, ты необыкновенная женщина!- я встала из-за стола - Тебя подвезти? - Нет, спасибо, я ещё посижу здесь! – я наклонилась, поцеловала его в щеку - Если что – звони, и ещё раз говорю, не раскисай! – я пошла к выходу из кафе. Ох, если бы я обернулась и увидела жесткий, циничный взгляд, которым мне в спину смотрел Павел, то возможно следующих событий удалось бы избежать, но я просто вышла из кафе… Следующие два дня я безвылазно провела в своём агентстве. На удивление, пока я грела косточки в Бразилии, ребята без меня очень плодотворно поработали – были организованы и проведены 10 Новогодних концертов, запущены два сериала с участием наших актеров, я уже не говорю про Новогодние корпоративы и ёлки. Всю свою группу, я отблагодарила солидной премией, и отпустила на Новогодние каникулы. Поэтому я находилась в офисе одна, составляя план на следующие пару месяцев. Январские дни очень короткие – в пять вечера уже темнеет, ну а в восемь так вообще хоть глаз коли. Свет в нашем офисе горел только в моём кабинете. В принципе я уже собралась уходить, как кто-то позвонил в дверь. Я удивилась – никаких встреч ни я, ни Маша, моя помощница не назначала, а даже если и забыла мне об этом сообщить, то обычно клиенты предварительно звонят. Странно… Я тихонько направилась к входной двери - Кто там? – молчанье было мне ответом. Я отодвинула щеколду и приоткрыла дверь – в ту же секунду кусок противно пахнущей ткани опустился мне на лицо, и через несколько минут я потеряла сознание Возвращение в реальность было болезненным. Голова буквально разрывалась на части, глаза не хотели открываться от слова вообще, я попыталась сесть и непроизвольно застонала. Пока моё сознание возвращалось, я, было, подумала, что продолжаю находиться в фавеле, но когда наконец открыла глаза, поняла что это место гораздо хуже. Сырое и холодное помещение освещалось одной тусклой лампочкой, я лежала на старой железной кровати с дырявым матрасом, на бетонном полу стояла кружка с водой и тарелка с бутербродами – вероятно, стояли давно – сыр и колбаса уже заветрились. Я села и поёжилась от холода – так надо походить, хоть чуть-чуть согреться. Поднявшись на дрожащие ноги, я обошла свою темницу несколько раз - единственная дверь была заперта, окна не было совсем, каменный мешок какой-то! И почему я здесь? Что сделала не так? Кто меня сюда притащил? Вопросы роились в голове как мухи – но ответа я не находила… Оставалось набраться терпения и ждать, когда появиться мой тюремщик. Я забралась на кровать, обхватила колени руками и услышала, как поворачивается ключ в замке. Тяжёлая дверь со скрипом открылась, впуская в помещение высокого мужчину. Сквозь прорези в балаклаве на меня внимательно глянули карие глаза, он молча поставил на пол миску с чем то горячим – от неё шёл пар и кружку с чаем, бросил мне шерстяное одеяло и направился к выходу – я собралась с духом, и ,стараясь придать голосу спокойный тон спросила - А в туалет мне в угол ходить? – он снова смерил меня взглядом, пожал плечами и захлопнул дверь. Вот и поговорили, блин! Я со злостью стукнула по железной спинке кровати. Прошло, наверное, минут 15, как он вернулся с эмалированным ведром и поставил его возле кровати – я молнией метнулась к открытой двери, но он оказался быстрее – схватил меня за шиворот и ,что есть силы, швырнул в угол, я ударилась спиной о стену и слёзы от боли брызнули из глаз - Придурок!– закричала я, он приблизился, , присел на корточки и провёл рукой по ноге – я готова была замуроваться в эту стену, настолько мне стало страшно и противно, я отшвырнула его руку, тогда он со всего маху залепил мне пощёчину. У меня аж искры из глаз посыпались, но слёзы высохли, на смену страху пришла злость. Я приблизила лицо к его и, собрав, во взгляде всю ненависть, прошипела - И что? Думаешь, сломаешь? Не надейся! – тюремщик не выдержал моего взгляда, опустил голову, встал и быстро вышел. Дверь со скрежетом закрылась. Я, прихрамывая и тихо плача вернулась на кровать, завернулась в одеяло и легла . Что же делать то? Чего от меня хотят? Не даром, говорят, что самое страшное – это неведение. Я, наконец, согрелась и не заметно уснула. Мне снился Стёпа, он с укором смотрел на меня и говорил - Ты же обещала… Я протягивала к нему руки и рыдала - Стёпочка! Милый, любимый, я хочу к тебе… но не могу! – за его спиной как из тумана появился Павел, он зло усмехнулся и, оттолкнув Степана, произнес - Ты – моя, либо со мной, либо не с кем! – образ Данилова стал тускнеть и растворяться, я закричала и …проснулась. День на дворе или ночь – я не знала. Нестерпимо хотелось пить, я подняла с пола кружку и сделала пару глотков. От моего внимания не ускользнуло то, что миска и тарелка исчезли и, кроме воды ничего и не было. В принципе, есть я и не хотела. Ещё я заметила, что в помещении потеплело, я встала и подошла к единственной трубе, проходящей в одном из углов – она была горячая. « Ага, значит бояться, что замерзну. Уже хорошо…пока убивать не собираются…» Сделав круг « поче