мотрел Павел, то возможно следующих событий удалось бы избежать, но я просто вышла из кафе… Следующие два дня я безвылазно провела в своём агентстве. На удивление, пока я грела косточки в Бразилии, ребята без меня очень плодотворно поработали – были организованы и проведены 10 Новогодних концертов, запущены два сериала с участием наших актеров, я уже не говорю про Новогодние корпоративы и ёлки. Всю свою группу, я отблагодарила солидной премией, и отпустила на Новогодние каникулы. Поэтому я находилась в офисе одна, составляя план на следующие пару месяцев. Январские дни очень короткие – в пять вечера уже темнеет, ну а в восемь так вообще хоть глаз коли. Свет в нашем офисе горел только в моём кабинете. В принципе я уже собралась уходить, как кто-то позвонил в дверь. Я удивилась – никаких встреч ни я, ни Маша, моя помощница не назначала, а даже если и забыла мне об этом сообщить, то обычно клиенты предварительно звонят. Странно… Я тихонько направилась к входной двери - Кто там? – молчанье было мне ответом. Я отодвинула щеколду и приоткрыла дверь – в ту же секунду кусок противно пахнущей ткани опустился мне на лицо, и через несколько минут я потеряла сознание Возвращение в реальность было болезненным. Голова буквально разрывалась на части, глаза не хотели открываться от слова вообще, я попыталась сесть и непроизвольно застонала. Пока моё сознание возвращалось, я, было, подумала, что продолжаю находиться в фавеле, но когда наконец открыла глаза, поняла что это место гораздо хуже. Сырое и холодное помещение освещалось одной тусклой лампочкой, я лежала на старой железной кровати с дырявым матрасом, на бетонном полу стояла кружка с водой и тарелка с бутербродами – вероятно, стояли давно – сыр и колбаса уже заветрились. Я села и поёжилась от холода – так надо походить, хоть чуть-чуть согреться. Поднявшись на дрожащие ноги, я обошла свою темницу несколько раз - единственная дверь была заперта, окна не было совсем, каменный мешок какой-то! И почему я здесь? Что сделала не так? Кто меня сюда притащил? Вопросы роились в голове как мухи – но ответа я не находила… Оставалось набраться терпения и ждать, когда появиться мой тюремщик. Я забралась на кровать, обхватила колени руками и услышала, как поворачивается ключ в замке. Тяжёлая дверь со скрипом открылась, впуская в помещение высокого мужчину. Сквозь прорези в балаклаве на меня внимательно глянули карие глаза, он молча поставил на пол миску с чем то горячим – от неё шёл пар и кружку с чаем, бросил мне шерстяное одеяло и направился к выходу – я собралась с духом, и ,стараясь придать голосу спокойный тон спросила - А в туалет мне в угол ходить? – он снова смерил меня взглядом, пожал плечами и захлопнул дверь. Вот и поговорили, блин! Я со злостью стукнула по железной спинке кровати. Прошло, наверное, минут 15, как он вернулся с эмалированным ведром и поставил его возле кровати – я молнией метнулась к открытой двери, но он оказался быстрее – схватил меня за шиворот и ,что есть силы, швырнул в угол, я ударилась спиной о стену и слёзы от боли брызнули из глаз - Придурок!– закричала я, он приблизился, , присел на корточки и провёл рукой по ноге – я готова была замуроваться в эту стену, настолько мне стало страшно и противно, я отшвырнула его руку, тогда он со всего маху залепил мне пощёчину. У меня аж искры из глаз посыпались, но слёзы высохли, на смену страху пришла злость. Я приблизила лицо к его и, собрав, во взгляде всю ненависть, прошипела - И что? Думаешь, сломаешь? Не надейся! – тюремщик не выдержал моего взгляда, опустил голову, встал и быстро вышел. Дверь со скрежетом закрылась. Я, прихрамывая и тихо плача вернулась на кровать, завернулась в одеяло и легла . Что же делать то? Чего от меня хотят? Не даром, говорят, что самое страшное – это неведение. Я, наконец, согрелась и не заметно уснула. Мне снился Стёпа, он с укором смотрел на меня и говорил - Ты же обещала… Я протягивала к нему руки и рыдала - Стёпочка! Милый, любимый, я хочу к тебе… но не могу! – за его спиной как из тумана появился Павел, он зло усмехнулся и, оттолкнув Степана, произнес - Ты – моя, либо со мной, либо не с кем! – образ Данилова стал тускнеть и растворяться, я закричала и …проснулась. День на дворе или ночь – я не знала. Нестерпимо хотелось пить, я подняла с пола кружку и сделала пару глотков. От моего внимания не ускользнуло то, что миска и тарелка исчезли и, кроме воды ничего и не было. В принципе, есть я и не хотела. Ещё я заметила, что в помещении потеплело, я встала и подошла к единственной трубе, проходящей в одном из углов – она была горячая. « Ага, значит бояться, что замерзну. Уже хорошо…пока убивать не собираются…» Сделав круг « почета» по «темнице» я приблизилась к двери и начала её внимательно исследовать – замочная скважина с моей стороны отсутствовала. Значит, дверь запиралась либо на висячий замок, либо замок был с секретом, но я склонялась к первой версии. Сама дверь была металлической, тяжёлой, висела на мощных петлях и очень плотно прилегала к косякам – ни одной щёлки я не нашла. Так где же я? На подвал не похоже – слишком маленькое помещение, погреб тоже отпадает… - возможно, тюремная камера, но в ней по идее, должно быть хоть какое то окошко, тогда на ум приходит только одно – тюремный карцер. Мне, конечно, не приходилось бывать в нём раньше, но если судить по фильмам, в которых это заведение – показывали, то очень похоже… Я опустилась на кровать – врятли меня вывезли из Питера, возможно я в «знаменитых» Крестах, но вопрос – почему – оставался открытым. И теперь тюремщик – он в чёрной форме, без опознавательных знаков, скрывает лицо балаклавой, очень сильный, с молниеносной реакцией – либо спецназовец, либо очень хорошо натренированный охранник. Выводы есть, но от них не легче! Я вздохнула – если я здесь нахожусь несколько дней, то Иван Сергеевич, потеряв связь со мной и обнаружив, что меня нигде нет, уже вовсю роет землю, задействовав все свои связи. А они у «серого» кардинала Питера, бывшего криминального авторитета идут на самый верх. Только мне, почему то кажется, что искать меня в Питерской тюрьме даже ему не придёт в голову… Ох как сложно находится вне времени, я наворачивала уже сто пятидесятый круг по «тюрьме», как скрежет дверного замка возвестил о появлении « стража». Я забралась на кровать – он вошёл, плотно закрыл дверь, поставил на пол очередную порцию еды и воды и остановился передо мной – я прижалась к стене, вся подобралась, как перед прыжком, он прижал палец к рту, призывая меня молчать, я кивнула- он достал из кармана телефон, совсем старую модель, кнопочную, протянул мне и чуть слышно шепнул - Номер. Один! Быстрее! – я опешила и никак не могла вспомнить ни один телефон – вот она привычка к журналу и контактам, он уже протянул руку, чтобы забрать и тут меня озарило – я быстро набрала цифры и отдала ему телефон. Он кивнул и вышел. Я в некотором шоке, сидела на кровати в той же позе ещё минут десять. Что случилось то? Почему такое послабление? А чей телефон я набрала? Надо попробовать с ним поговорить. Однако поговорить не получилось. В течение достаточно долгого времени еду и питьё приносил другой человек, он вообще как тень появлялся, и исчезал. Я, находясь на нервяке, не ела от слова совсем, только пила. Не знаю, сколько я просидела в этом каменном мешке, мне уже не хотелось вставать с кровати, и я лежала, уставившись в серый потолок. В очередной раз пришёл « страж», поменял одну пищу на другую, но в этот раз, он подошёл к кровати, взял меня за руку и пощупал пульс – я даже голову в его сторону не повернула. Он вышел и вернулся через пару минут с кем-то. Этот второй сел рядом на кровать, и я вдруг почувствовала очень знакомый аромат туалетной воды и насторожилась, но голову так и не повернула - Что, она не ест вообще? – негромко спросил он - Уже две недели только пьёт воду! – в моём мозгу щёлкнуло. Две недели? Уже две недели? Это после того как исчез прежний охранник? Так я что, уже почти месяц здесь? Сидящий рядом со мной, коснулся рукой лба, провёл по щеке. Затем взял за руку – его голос, его прикосновения были такими знакомыми, но я боялась на него посмотреть и старалась ровно дышать, изображая спящую. - Да, такое положение вещей в планы не входило, надо подумать, что делать дальше! Идём! – он встал. Я очень осторожно повернула голову и сквозь полуприкрытые веки посмотрела на приблизившегося к двери мужчину и похолодела. Я видела его со спины, но даже в таком ракурсе узнала бы его из тысячи – моим тюремщиком оказался …Павел. Дверь закрылась, я резко села на кровати. С ума сойти! Стрельцов! Я не могла в это поверить! Но как, почему? Вот ведь гадёнышь! Но что же делать? Я заметалась по карцеру, стучала кулаками о стену, потом меня накрыла истерика. Наконец, я смогла успокоиться и составить план дальнейших действий – он сказал: « Надо подумать, что делать дальше…», значит, есть шанс, что будут какие-то изменения в моём нынешнем положении. Значит надо опять ждать… Ох, мне это бесконечное ожидание! Замок в двери опять заскрежетал. Я бросилась на кровать и затихла. Вернулись опять двое, но второй был не охранником. Этот человек, откинул одеяло, расстегнул на мне рубашку и холодный стетоскоп коснулся кожи – я поняла что это врач, или по крайней мере, человек, имеющий отношение к медицине. Он ощупал мой впалый живот и руки и произнес. - Ну что могу сказать, о