- В каком смысле не можете? - спросил Кселай, на что Мортемий ответил:
- Странно, но такое ощущение, будто того мира больше не существует, эфир там просто не материализуется.
Тогда Кселай попросил их попытаться переместить туда какой-нибудь объект. Возможно, там просто после взрыва творится какой-нибудь катаклизм, не позволяющий материализовать эфириалатовые пролы. На это все ответили, что если эфир нельзя материализовать, то и переместить ничего не получится. Нельзя ни открыть портала, ни послать туда сигнал – ничего нельзя там сделать.
Поняв, что дело серьёзное, Кселай вместе с учёными и магами направился к местному координатору валирдалов, чтобы он попросил своих чародеев проверить, возможно ли переместиться в тот мир. Были собраны несколько разных представителей ленгерадов, таких как ардуго́ры, ба́лмары, тре́зоры и даже ктиоханины, но все они говорили одно и то же – этого измерения нет, словно его никогда не существовало. Спросив у Кселая, что всё это значит, валирдалы выяснили, что учёные провели там эксперимент с ксеротом и получили вот такой результат. Тогда координатор пообещал собрать совет валирдалов, чтобы обсудить данный вопрос. Спустя 3 дня Кселая и остальных, кто участвовал в данном эксперименте, а также Первейших пригласил к себе координатор валирдалов. На этом собрании обсуждались вопросы, касающиеся инцидента с ксеротом. Один из наиболее древних ленгерадов, которому было более 700 лет, начал упрекать учёных в том, что они подобно древним народам берутся за то, что не подвластно их уму. После небольшой дискуссии выяснилось, что некогда несколько народов тоже пытались обуздать энергию межпространства и об этих народах больше никогда никто не слышал, потому что их миры были уничтожены вместе со всеми цивилизациями. И некоторые из этих народов были намного более развиты, чем Зомарту. На это Кселай и учёные ответили, что пытались разузнать о ксероте больше, но всё, что они выяснили, было лишь слухами и догадками. Никаких точных данных, а уж тем более о том, что ксерот способен уничтожить целую вселенную, никто не предоставлял. В общем, в результате долгих и горячих споров, все пришли к консенсусу и заключили, что нужно раз и навсегда запретить любые эксперименты по использованию мощи иэтэспилио во всех мирах, и сообщать всем чародеям, учёным, исследователям и теоретикам, чтобы они даже не пытались обуздать это непонятное явление. После этого на Зомарту был издан закон, запрещающий повторять или пытаться провести свой эксперимент по созданию ксерота. И в разработки отслеживания терактов так же были внесены поправки, чтобы отслеживать не только взрывчатые вещества, но и части механизмов, способных создать ксерот.
После всех этих событий Кселай вновь пригласил меня к себе в гости. Он был всё так же мрачен, как и прежде, но теперь в нём ещё и появилось какое-то безразличие. И его можно понять. Он сетовал на то, что всё, имеющее в его жизни хоть какой-то смысл, так или иначе исчезает. Родителей убили, Крозз побеждён, а возможность добычи энергии межпространства недоступна. Тут он мне и рассказал о том самом эксперименте по созданию ксерота. Я попытался ободрить его, сказав, что у него впереди вечность и он сможет найти другие источники бесконечной энергии. Это не особо утешило его. Тогда я предложил ему пойти на очередной концерт, который будет проводить наша труппа, на что Кселай сказал, что у него слишком много обязанностей, и эта наша с ним встреча – единственное, что он смог выкроить в своём плотном графике. Но он поблагодарил меня за то, что я пытаюсь его поддержать. Тогда я поинтересовался, как обстоят дела с его даром, получается ли осваиваться с ним. Кселай ответил, что это одна из немногих радостей, что у него остались, ведь с этой способностью он разбирается во многих вещах гораздо лучше, и иногда учёным даже нет необходимости объяснять, над чем они сейчас трудятся, что упрощает отчётность и сокращает время исследований. Тогда я предложил ему начать исследовать его дар, как когда-то его отец пытался изучить возможности энандоров. Кселай посчитал это хорошей идей и поблагодарил за моё участие. После этого мы с ним ещё немного поболтали о разных незначительных вещах, и я вернулся восвояси.