— Говорите.
Тишина продлилась недолго — грозовой раскат разорвал её на куски. Затем из устройства донёсся женский шёпот:
— Ты будешь с нами…
— Кто это? — но Волков не получил ответа из-за прерванной связи, нахмурился и добавил. — Надоел уже этот сраный спам…
Бармен покосился на Александра, тяжело вздохнув:
— Допился, да?
Неоновая надпись на стене «Градус» мигала, как аритмичное сердце, отбрасывая фиолетовые блики на лицо детектива. Он прищурился, разглядывая микрокомпьютер — совершенно никаких записей о звонке.
— Ну и хуйня, — прошипел Волков.
И тут сигнал повторился. Входящий вызов оказался реальным — работник бара вздрогнул, отпрянув от стойки, и грязно выругался на фоне неожиданности. На экране приспособления появилось наименование контакта — Жмакин.
Александр поднёс устройство к уху, но рот открыть не успел. В динамике раздался хриплый голос Дровосека:
— Ты должен мне триста пятьдесят ЕКВ.
— Знаю. Ты говорил об этом перед моим уходом.
— Знаешь, да не возвращаешь и продолжаешь занимать.
— Слушай… Сказал же, — детектив допил «виски» и жестом дал понять бармену о желании получить добавку. — Я рассчитываю восстановить репутацию и тогда смогу всё вернуть.
— Рассчитываешь? Пока ты там себе рассчитываешь, я собираю материалы в кучу и наталкиваюсь на повреждённые или зашифрованные файлы, в которых сплошная мерзость, похабщина и почти никакой важной информации.
Волков взбодрился и округлил глаза:
— И? Есть что-нибудь интересное? Может наконец перекинешь мне? А то я смотрю на этот стакан и со скуки начинаю сходить с ума…
— Ты, сукан, в баре что ли?! Ты сказал, что деньги тебе нужны на жрачку и сигареты, а сам сидишь и бухаешь? Детектив… Ну, что ты вот такой…
— Какой?
— В говно рукой!
Александр приподнял брови от удивления, почувствовал лёгкий зуд в височном разъёме и ничего не ответил, а Глеб продолжил:
- Ладно. Проехали, говнюк. Я перешлю тебе все собранные данные и скажу следующее… Мне очень не нравится это дело. Такое ощущение, что оно загонит тебя в какую-нибудь жопу. И если это будут не новые долги, так могила.
— Это волнение, основанное на приятельских отношениях? — усмехнулся Волков.
— Да пошёл ты нахер! Понял?
Связь прервалась, а затем послышался раздражающий писк микрокомпьютера. Прилетело сообщение. Детектив искренне улыбался — до тех пор пока не открыл содержимое и не узнал о том, что покойная бабка отправила на заказ с интеллектуальным извратом именно Красную.
Дело развивалось закономерно — с учётом единственной вменяемой зацепки в виде адреса прелестной девчушки.
Дождь непрестанно стучал по куполу станции Сектора 38 — будто сотни крошечных кулачков пытались пробиться внутрь. Ржавые вентиляционные решётки хрипели, выплёвывая в воздух густой пар, смешанный с запахом перегара, пота и чего-то кислого — похожего на разлагающуюся органику. Хотя, вполне возможно, Полесье-5 просто напоминало о своём дурном нраве.
Александр стоял у края платформы, зажав в зубах сигарету. Внизу, на железнодорожных путях, тьма словно шевелилась, как нечто живое и плотное.
— Отправила именно Красную…
Мысль вертелась подобно заевшей пластинке и обрастала яркими образами. Сводница, цветок из кожи на подушке, девочка с татуировками, «Тлен».
Справа заскрежетали тормоза. Из туннеля выполз состав — трещащая многоножка с потухшими фарами. Вагоны были исцарапаны до металла. Надпись «Не прислоняться» кто-то дополнил кривым «И не дышать тоже».
Двери с пыхтением разошлись, выплюнув наружу волну спёртого воздуха. Волков избавился от сигареты и вошёл внутрь, бросив мимолётный взгляд на бледного, худого человека, который копошился в мусоре рядом с центральной колонной платформы и жадно жевал что-то подёргивающееся.
Через пару минут состав уже мчался по тёмному тоннелю.
Детектив сидел, откинув голову на верхушку потрёпанного пластика сиденья, и сквозь полузакрытые веки наблюдал, как на потолке с трудом прокручивался вентилятор. Где-то неподалёку хрипел старик с кашлем курильщика, чьи лёгкие частично растворились в кислотных испарениях. Напротив, прижав к груди смятый пакет, дрожала девчонка лет шестнадцати: смуглая, с синяками под глазами и голографической татуировкой на шее — «Собственность клуба Малиновый Восход».