Я открыла папку. Итак, люцианин. Надо прежде всего внести ясность, кто такие люциане. Их считают детьми ангелов. Они рождались у девственных особ, никогда не вступавших в отношения с мужчиной. Не знаю, к какому выводу пришли ученные, я же лично была сторонницей теории, что это действительно дети ангелов, ибо я видела, как от люциан исходит голубое свечение, которое не испускает человек. Вернее, у человека оно более бледное и разноцветное, у люциан же оно более интенсивное, и всегда особого голубого оттенка. Так что смотришь на него, и хочется упасть на колени и вознести свои молитвы к небу и провидению. Хенрика не зря снарядила меня на это задание, я умела включать свое зрение по новому, и определить люцианина для меня было не сложно, даже если он проходил в исследуемом мною месте неделю назад.
Люцианин Айн. У него было лицо чистого и светлого юноши, только-только увидевшего свет, но это лицо могло принадлежать настоящему авантюристу, пользующемуся своими внешними данными. В плане добропорядочности я не знала люциан так, как хотелось бы. А этот был похож на настоящую мечту романтичной девушки.
Я встала и подошла к зеркалу, разглядывать свою физиономию. Лицо у меня было обычное, тонкое, белое, на нем выделялись голубизной небольшие, четкие глаза. Всю картину подпорчивали красные линии на нежной щеке – след прикосновения незнакомца. Волосы мои были коротко острижены, торчали ежиком и были окрашены в дымчатый цвет. В правом ухе виднелась золотая серьга, которой я очень гордилась. Кроме того, я была обладательницей малого роста и худосочного телосложения. Никоим образом я не могла претендовать на то, чтобы быть подружкой такого парня, как Айн. Вздохнув, я вернулась к папке.
В папке, кроме хорошей фотографии, я нашла несколько документов, в которых не видела особой пользы. Изучив отрывочные сведения какого-то детектива средней руки, я сделала вывод, что люцианин Айн находится в городе, в районе порта. Мне не очень хотелось лазить в тех местах, но выбора у меня не было. Я оделась поскромнее, взяла с собой немного налички, повязала голову платком и нацепила очки. После этого вновь отправилась к зеркалу. Чем-то я стала напоминать черепаху из мультика. Ничего. Для дела сойдет.
Вздохнув по поводу того, что не могу поддержать свое настроение игрой на флейте, я пошла на выход. По пути на улицу, мне никто из домочадцев не встретился, и поэтому я спокойно отправилась в сторону порта. Воспользовавшись попуткой, я добралась до него в рекордно короткое время – через полчаса.
Стояла прекрасная погода, пахло морем, даже до того, как я его увидела. Собрав всю силу воли, я принялась ходить по небольшим, мощеным улочкам. Их здесь было множество, словно в лабиринте, и потеряться ничего не стоило. Я шла и принюхивалась, присматривалась. К слову, от люциан пахло корицей. Несмотря на этот стойкий запах, я могла определить свечение все же с большей вероятностью. Изменив немного качество своего зрения, я ходила и пыталась различить хоть какой-нибудь след, похожий на люцианский. Бродила я, таким образом, достаточно долго, не имея никакого результата. Через два с половиной часа я проголодалась, и отправилась искать кафе. В той части порта, где я находилась, было видно море, с кораблями на нем. Кафе примостилось рядом и обладало открытым залом, из которого была видна вся панорама.
Я направилась в ту сторону, и вдруг замерла. Мое зрение меня не обманывало. Рядом с мостовой, в земле на клумбе блеснул голубой свет. Я остановилась. Свет действительно был. В земле виднелся нечеткий след босой ноги. Я присела рядом, осматривая его.
- Так-так,- послышалось за спиной.- Шпионим?
Я подскочила, и обернулась. Это был Герион. Я видела его выдающуюся фигуру всего один раз – рядом с мэром нашего города. Они тогда принимали поздравления в связи с каким-то праздником. Его высоченная фигура перекрывала мне почти весь обзор улицы, и кусок неба. Черные волосы копной спадали на плечи, делая своего хозяина похожим на викинга. Наряд, в который был одет Герион, опровергал всякое средневековье. На нем был роскошный, черный, шелковый смокинг, явно шитый на заказ, а под ним красовалась необычная, в поперечную полоску шелковая же рубашка, без галстука. Одна рука попечителя нашего города была направлена в мою сторону, другая была сжата в кулак, в общем оппоненту должно стать понятным: все очень серьезно.
Сказать, что я испугалась, значит ничего не сказать. Меня здорово сковало над этим злополучным следом люцианина. Я надеялась на одно – то, что Герион не видит света, исходящего от следа.