— Уверяю, я ни о чем не жалею, — сказала Веспера. — Продолжай, Альвар. Покажи нам наследие своей семьи.
Альвар шагнул к пульту, и Софи невольно задумалась, сводились ли все ставки когда-нибудь к пузырьку со слюной. Но затем панель вспыхнула зеленым… свет почти ослепительно сверкнул на темной поляне… и раздался шум, будто открылся воздушный шлюз. Гнилые, кислые испарения ударили по их чувствам, заставляя давиться и кашлять, когда дверь медленно распахнулась, и Софи зажала в ладони одну из своих единственных метательных звезд, пока они смотрели в пространство за ней.
В круглой комнате было несколько металлических лестниц, ведущих вниз, освещенных оранжевым светом какой-то технической панели в центре. Вдоль мокрых стен тянулись двенадцать шестиугольных ячеек, похожих на соты. Большинство из них были покрыты толстой, скользкой белой пленкой, которая закрывала любой проблеск того, что варилось в янтарной слизи за ними. Но не все.
— Думаешь, эти три всегда пустовали? — спросил Киф, озвучивая вопрос, который Софи не хотела задавать, обыскивая каждую тень в поисках признаков жизни.
Спрятаться было негде.
Время шло, и пульс Софи постепенно успокаивался, пока краем глаза она не заметила какое-то движение.
— Вы это видели? — прошептала она, щурясь в самый темный угол комнаты.
Никто из ее друзей не кивнул.
Но движение снова замерцало… и на этот раз все увидели их.
Три пары светящихся оранжевых глаз.
— ЗАПЕЧАТАТЬ УЛЕЙ! — скомандовала Тарина, и на этот раз Умбра прислушалась, схватила дверь и захлопнула ее так быстро, как только могла.
Но новорожденные были быстрее, их массивные тела были размыты слизистыми мышцами и рваными когтями, когда они ударили по двери достаточно сильно, чтобы сорвать ее с петель, отправляя огромный круг металла вниз на Умбру.
Затем звери вырвались на свободу, протопали на поляну и подняли головы, чтобы обнюхать новое окружение, в то время как все пятились и тянулись за оружием. Лунный свет отражался от их мокрой кожи, придавая ей скользкий серо-голубой оттенок, и Софи мельком увидела клыки размером с гиппопотама, когда один из новорожденных бросился на одного из солдат Кэдфаэля.
Меч огра бесполезно звякнул о толстую шкуру зверя, и они оба покатились прочь с поляны, все дальше и дальше, пока Софи не смогла разглядеть лишь слабые очертания их бьющихся конечностей в темноте. Ворчание и рык становились все более дикими, более жестокими, пока не оборвались оглушительным визгом и ужасным хрустом. Послышались чавкающие звуки, и Софи отвернулась, не желая видеть, как новорожденный начинает есть.
Она сосредоточилась на других звуках, на рыке и ворчании, и мельком увидела Тарину на противоположном краю поляны, сражающуюся с одним из зверей голыми руками.
Третий новорожденный ходил взад и вперед вокруг Умбры, которая все еще была погребена под тяжелой дверью. Сияющее силовое поле защищало Умбру, и зверь продолжал бить по нему снова и снова, пытаясь прорваться сквозь белую энергию. И Софи не могла понять, почему он так неумолим, пока не увидела красные пятна на земле.
Она не могла разглядеть тело Умбры, чтобы сказать, насколько сильно та ранена. Но… женщина не двигалась. И она потеряла много крови.
Если Гезен, Веспера и Руи и заботились о своей упавшей Тени, то не показывали этого, стоя под собственным силовым полем, расположенным гораздо ближе к тому месту, где Тарина и новорожденный вели бой.
Альвара нигде не было видно, но Софи не могла винить его за то, что он спрятался.
— Назад! — крикнула Тарина, когда Софи и ее друзья бросились ей на помощь. Она пнула коренастые ноги новорожденного, пытаясь выбить его из равновесия… но тот был слишком силен. Зверь вырвался и прыгнул на Софи, но Тарина схватила его за лапы и потащила к себе. — Я серьезно, — проворчала она, едва увернувшись от его щелкающих зубов. — Перемещение по свету, телепортация, все, что нужно. Просто убирайтесь отсюда и направляйтесь в безопасное место!
Софи испытала искушение. Эта схватка превосходила все, к чему они готовились. Но…
— А как насчет тебя? — спросила она, когда новорожденный провел когтями по лицу Тарины.
— Я не уйду, пока этот улей снова не будет запечатан, — процедила Тарина сквозь зубы, и по ее щекам потекли густые красные линии.
— Как мы это сделаем? — спросил Декс. — Там даже двери больше нет.
— Я еще не уверена, — призналась Тарина, хватая гигантские клыки новорожденного и отрывая их от своей шеи. — Но это моя проблема. Мой народ создал этих зверей.