Софи попыталась что-то сказать, когда они подошли ближе, но ее разум не хотел работать… и на этот раз у Кифа, похоже, не было шутки. Поэтому она была вынуждена пойти с менее вдохновляющим «Привет».
Биана вскинула голову:
— Ничего себе, что вы, народ, тут делаете?
— Твой папа не сказал, что пригласил нас? — спросил Киф, убирая руку с плеч Софи, когда заметил, как Фитц смотрит на них.
— Я хотел, чтобы это был сюрприз, — объяснил Олден. — Надеюсь, что все в порядке.
— Конечно! — Биана практически сдавила Софи в объятиях… но Софи обняла ее так нежно, как только могла.
Биана продолжала утверждать, что она оправилась от жестоких травм, которые получила в Наступлении Ночи, но Софи заметила, что теперь Биана всегда носила длинные рукава и выбирала платья и туники, которые покрывали ее шею и плечи.
— Кстати, ты выглядишь потрясающе, — сказала Биана, отрываясь, чтобы полюбоваться платьем Софи. — Теперь я хочу заплести волосы или что-то вроде того.
— О, пожалуйста, ты выглядишь потрясающе, — заверила ее Софи. — Как всегда.
Это была не ложь.
Даже в зале полном Васкеров Биане удалось блеснуть.
Как и Фитцу… хотя Софи пыталась не замечать.
— Эй, Фитци, — сказал Киф, толкая Фитца. — Хочешь присоединиться к нашему пари на то, как долго продлится этот трибунал? Ты можешь назвать свои условия… о, но если ты проиграешь, тебе придется носить металлический подгузник в школу и называть меня Лордом Офигенноволосым с этого момента.
— Э… ну, нет, — сказала Фитц, когда Биана произнесла:
— Офигенноволосым?
— Лодром Офигенноволосым, — поправил Киф. — Что? Это в точку. — Он вскинул голову, как в рекламе шампуня. — Думаю, что мы должны сделать это в любом случае… не так ли, Фостер?
— Думаю, ты смешон, — сказала ему Софи.
Опять же, Биана хихикнула. И губы Фитца дернулись от улыбки. Даже Олден и Делла немного расслабились.
Но все стали серьезными, когда Олден жестом предложил им проследовать за ним по узкой серебряной лестнице, которая вела к платформе с рядом стульев, стоящих перед тронами Членов Совета.
Фитц предложил Софи руку, и она попыталась игнорировать то, как ее внутренности трепетали при этом жесте. Вероятно, он делал это только потому, что все знали, что подъем без спотыкания не был одной из ее сильных сторон, особенно когда она надевала каблуки. Но она все еще краснела, когда держалась за его локоть.
Стало еще жарче, когда он сказал ей:
— Я рад, что ты здесь.
— Как и я.
Она имела в виду, несмотря на то, что шум в комнате менял тон… и она уловила достаточно рассеянных слов, чтобы знать, что многие сейчас говорят о ней.
— Воспитана людьми.
— Генетически измененная.
— Проект Мунларк.
Было также несколько упоминаний о «подборе пар», и Софи решила, что не хочет знать, что они говорят. Особенно, когда заметила ухмылку Кифа.
Фитц привел ее к стулу в дальнем левом углу платформы и занял место рядом с ней, а Киф сел по другую сторону, затем расположились Биана, Делла и Олден. Все телохранители заняли позиции позади них.
— А где Альвар? — прошептала Софи, заметив, что свободных мест нет.
Олден указал на часть пола с квадратным рисунком.
— Эта платформа поднимется, как только он встанет на нее.
— Он должен встретиться с Советом один, — тихо добавила Делла.
— И, похоже, время пришло, — сказал Киф Ро, когда два десятка вооруженных до зубов гоблинов вошли в зал и заняли позиции вокруг тронов Членов Совета.
— Они называют это безопасностью? — выдохнула Ро. — Я могла бы убрать их, даже не показывая кинжал.
Фанфары заглушили ответ Сандора… что, вероятно, было к лучшему. И все внутри Софи сжалось, когда все двенадцать Членов Совета появились во вспышке света на платформе в блестящих серебряных плащах и мерцающих диадемах.
Ро фыркнула:
— Ничего себе. Драгоценности в их коронах соответствуют тронам?
— Полагаю, ты предпочитаешь, чтобы мы украшали кожу? — произнес в ответ Член Совета Эмери.
Его глубокий, бархатный голос отскочил от изумрудных стен, но Ро не выглядела ни на йоту запуганной, когда подняла руку и провела одним из розовых когтей по татуировкам, оплетающим ее лоб.
— Сомневаюсь, что вы, ребята, справитесь с болью, — сказала она ему.
— Думаю, ты удивишься, что мы можем вынести, — ответил Член Совета Эмери.
Его кожа обычно была того же оттенка, что и длинные темные волосы… но какие бы воспоминания ни вдохновляли его заявление, они сделали его кожу слегка пепельной.