кофту. Смыкает их за спиной, утыкается лицом в шею, пытаясь спрятаться от холода. Она горячая, кожа немного влажная от пота. Парни на фоне что-то ей отвечали и, чудесным образом потакая словам, принялись тушить сигареты. - Фу, опять дымом провонял. Теть Римма ругаться будет. Она. Кристина. - Я уже не курю, - выдавил с большим трудом, не осмеливаясь ее коснуться. Глаза жгло из-за того, что не моргал. Сама так тепло и невинно обняла меня, никогда так раньше не делала. - Уже? Это сколько? Минуту? От тебя несет, как от пепельницы, - укоризненно, но по-доброму ответила девчонка, прижавшись еще крепче. Я не знал, что это и почему, но в одну секунду желание остаться в этом моменте перевесило прочие. Страх и переживания улетучились. Она здесь, рядом со мной, потому что хочет этого сама. Даже одним пальцем боялся пошевелить, чтобы не спугнуть, как исследователь, заприметивший дикую кошку и, наконец, дождавшийся случая рассмотреть ее поближе. Рука сама легла на спину, потащив за собой край кофты. Вторая поступила так же, закутывая девичье тело в кокон. Кристина довольно выдохнула. Даже через ткань футболки я почувствовал ее улыбку. Бурундук. Мой. Те самые щечки все еще на месте. - Эй, Русь, ты че будешь? – высокий достал из-за низкого бортика клумбы две бутылки: одну в стекле, а вторую – медную. Что на них написано я не разглядел, но это явно алкоголь. Теперь понятно, почему управлять собой так тяжело – в крови доза опасного вещества явно превышена. - Без разницы. - Выбирай давай, терпеть не могу, когда так говорят, - возмутился еще один парнишка. Кристина обернулась, оценивая доступные напитки. Видимо, подумав, что они безопасны, снова спрятала личико на моей груди. - Давай то, - я развернул одну ладонь, и в нее тут же приземлилась медная банка. Никогда не было тяги попробовать пиво или другой алкоголь, но именно сейчас, когда появилась возможность, захотелось продолжить веселье. Открыл и сделал глоток. Редкостная мерзость, но в целом терпимая. Может, с чем-то съестным было бы даже неплохо. - Давайте ток живее, - кто-то из компании принялся подгонять остальных. – Там реально щас медляк включат, Юлька к пульту пошла. - Идем? – Кристина подняла голову. Так близко. Глаза голубые-голубые, как плотный лед, уходящий в синеву к зрачку. Отрывки этого вечера сохранились в моей голове, я вспомнил это только сейчас. Этот двор, спортзал, Кристина – помнил детали, связанные с ней. Мелькнули кадры, которые уже прошли, и это заставило в очередной раз поверить в нереальность флэшбэка. Просто слишком яркий сон. Как жаль. У этого безобразия есть только одна отличительная черта – в моем воспоминании я брал пиво в стекле. - Идем, - шепнул я, глядя на любимое лицо. Такое родное. Что-то внутри сжалось от желания схватить ее и больше никогда не отпускать, лишь бы задержать рядом. - Допивай тогда, - она чуть отстранилась, взяв меня за руку с намерением затянуть в здание. Я принялся вливать в себя остатки из банки. Не рассчитав возможностей организма под градусом, подкосился, полетев опрометью назад, когда закинул голову. Рука машинально перенеслась от лица к спине, пытаясь найти опору и предотвратить падение, только вот напоролась на что-то острое. Кристина подалась за мной, как и некоторые парни, во главе с тем блондином. Поднялся шквал взволнованных возгласов. Казалось, боль ослепила. Перед глазами все поплыло, заполнилось знакомым белым светом и начало уходить в черноту, вырисовывая привычный интерьер. Я моргнул, зашевелился. Чувство было такое, словно просто задумался на минуту. Первые секунды оглядывался, пытаясь понять, что это вообще было, и было ли на самом деле. Вспомнив о ране, резко поднес ушибленное место к лицу. Рука затряслась сама собой. Там был шрам. Большой, с обеих сторон, словно что-то проткнуло руку насквозь между большим и указательным пальцами. Его совершенно точно не было раньше. Я ведь не слабоумный. Моя память с того момента работала исправно. Шрама не было. Пытаясь убедить себя в этом, я подскочил с места и направился к шкафу в прихожей. На верхней полке лежал фотоальбом со старыми снимками, которые мне было слишком тяжело смотреть. Только вот в тот момент пресловутая «тяжесть» являлась далеко не самым важным моментом. Шрама не было. Нужно просто убедить себя, что шрама не было. Вернулся на диван и принялся листать страницы. Как же ударило удивление, когда на одной из них появилось мое изображение с перемотанной кистью. За ним еще несколько, а потом я наткнулся на виновника переживаний: четко видно рваные контуры и розоватую сверкающую кожу. Оставалось только осесть и выдохнуть, потому что эту фотографию я помнил очень хорошо, и раньше шрама на ней не было. Все эти годы моя ладонь была чиста. Альбом приземлился на столик, разделив его с подвеской. Я осторожно отодвинулся от них, зажимая рот скрюченными пальцами. Кричать не хотел. Сказать честно, сам не понимал, чего хотел. Пустая голова пульсировала изнутри, тишина квартиры звенела в ушах. Редкий лай Рокки никак не воздействовал – я продолжил пялиться на ту самую фотографию. Как это возможно? Пес пытался привлечь внимание, но я отодвинулся от него, залезая в карман. Выбрал номер матери в списках контактов мобильного и позвонил. - Да, солнце мое? - Мам, - на ласковые приветствия не было времени и желания. – Откуда у меня шрам на руке? - То есть? Сомнение. Сомнение, да. Скажи мне, что его нет. - На правой руке, насквозь. Что это за шрам? - А, - протянула родительница. Тревога, только притихшая, вновь поднялась. – Это ты на кол напоролся. В стене спортзала, снаружи, когда-то подставка для флага была, ее потом убрали, перевесили повыше, а кол этот остался. Ты неудачно как-то споткнулся и рукой на него. - Я был пьян, да? - Был, - подтвердила она, начиная понимать. – Русланчик, ты вспомнил что-то? - Нет, я… Просто предположил. - Ох, - облегчение показалось слишком явным, но разбираться с его причинами желания не было. – Ну, ничего. Если будут еще вопросы – спрашивай обязательно, не стесняйся. - Хорошо, спасибо. - Не за что, солнце мое. Я отключился. Замер с телефоном в напряженной руке, пытаясь найти этому хоть какое-то разумное объяснение. Такое родилось лишь одно – сумасшествие. Травма, повреждение мозга, куча маленьких последствий слились в одно, и теперь я – псих, доверять самому себе уже нельзя, прошлые воспоминания, накопленные за десять лет сознательной жизни не реальны. Нет, так не пойдет. Снова звонок, но уже по другому номеру. Возьми трубку. Гудки, гудки, гудки. - Соколов, что тебе нужно опять? – злой тон Кристины в этот раз совсем меня не задел. Параллель между ней и Кристиной из видения явно прослеживалась, но не заботила сильнее, чем общая суть. - Один вопрос, - я поднялся и принялся ходить по комнате в нетерпении. – Откуда у меня на руке шрам? - На штырь спьяну налетел, - коротко объяснила она. - На школьной дискотеке? Ты рядом была в этот момент, так? Тишина в наших разговорах была часто. Чаще, чем какие-то осмысленные диалоги, но в этот раз я вслушивался в нее куда внимательнее. Казалось, отсутствие звуков дало простор другому - соединение между нами стало не только техническим, от этого чувства у меня заныло под ребрами. - Крис? - Да. - Осенью. Мы на улице курили с ребятами, ты меня обнимала, потому что замерзла. Снова молчание. Я ощутил то, чего давно не чувствовал – открытую и слишком яркую надежду. - Ты вспомнил? - Да, да! – от непонятно откуда взявшегося восторга я даже присел и почти подпрыгнул, выравниваясь. – Это было так реалистично, будто в прошлое переместился. - Что еще ты вспомнил? Расскажи мне, - обычно раздражительный тон Кристины сменился на более мягкий, но напряженный. Она тоже надеялась, но в отличие от меня хорошего так отчаянно не ждала. - Мы стояли у входа. Музыка какая-то долбила. Ты руки у меня под кофтой прятала, а я тебя в нее заматывал, чтобы согреть. - Расскажи еще. - Там куча людей была. Я курил, пил что-то. Там медляк поставили, ты захотела потанцевать. И я тогда упал. - Еще. - Твои щеки были на месте, и цвет волос натуральный. Малышка такая, - вспоминая ту Кристину, я и сам не заметил, как улыбнулся. Ответ так и не услышал. Спустя минуту послышались привычные гудки, но в этот раз они отзывались во мне иначе – не злобой, а нежной грустью. Понятно, почему. Такое всегда происходило. Опустив телефон, я посмотрел на Рокки, занявшего место рядом. Он сел, не отрывая от меня больших любопытных глаз, и пытался понять, почему хозяин смотрел на него настолько неприязненно. Спрашивал, что не так. Он не виноват, не просил его брать. Это мое решение. Мое ли? Я снова сел на диван, пытаясь проанализировать ситуацию. Камень перенес меня в прошлое. В изначальном воспоминании Руслан-подросток никакого пореза не получил, значит, к этому что-то привело. Единственное, что было изменено – выбор напитка, в реальности это была бутылка в стекле, а я заменил это на банку. Значит, таким простым выбором можно изменить прошлое? Раскрытая ладонь демонстрировала результат вмешательства в поток времени. Нет, не может быть. Просто не может быть, это ведь невозможно. Машина времени? Правда? Чушь. Стоит попробовать снова, чтобы просто успокоить свое разыгравшееся воображение. Я с небольшой заминкой схватил камень со стола. Сжал его, не в силах сосредоточиться на собственных мыслях. Фокус прыгал с одной на другую, лишая меня возможности сохранять уверенность. В пальцах закололо. Едва это ощущение отпечаталось отчетливо – я бр