ачая, что к этому готов всегда. Я посмеялся такой бурной реакции и впустил друга внутрь. - Жди. Рокки, я сказал жди. Десять минут, парень. Не больше, клянусь. Как и обещал, через десять минут нацепил на влажное тело спортивный костюм, наспех прошелся по волосам полотенцем и прицепил к кожаному ошейнику поводок. Можно было подумать, что я собрался на пробежку, приняв перед этим душ, как идиот, но нет. Все это – ради экономии времени и удобства. На улице я огляделся и, убедившись, что в такую рань никого у дома больше нет, спустил Рокки с поводка. Тот понесся по двору, наворачивая круги у качелей и песочниц. Мне оставалось только сесть на лавку у подъезда и наблюдать за безудержным весельем чада – уж очень он радовался первым минутам свободы после пробуждения. Это были единственные мгновения спокойствия за день, потом следовала монотонная работа до самого вечера. Прямо как хомячок в колесе. Рокки убежал за дом, чтобы незаметно сделать все свои дела. Когда вернулся, я зацепил его карабином и отвел в квартиру. Прежде, чем вновь спуститься к подъезду наполнил миску до отказа. Дресс-кода у меня на работе нет, потому я даже не переоделся – так и сел в автомобиль. Глядя на меня, можно уверенно сказать: типичный таксист. Все стереотипные признаки были на месте: нос с горбинкой, темные волосы, густая щетина и спортивный костюм. Долгое время подумывал над тем, чтобы застелить все сидения в машине тигровыми тканями для колорита. Может, это и лишнее, но шальная мысль все-таки проскакивает. Нужно же как-то поднимать себе настроение, ведь рутина водителя такси немногим отличается от любой другой. Единственное – переменчивый пейзаж за окном первое время не дает заскучать. Потом все уголки города становятся тобой изучены, и получать удовольствие от вождения уже не выходит, спасает только музыка. Но не радио, там крутят одно и то же. Миновали несколько заказов. От адреса к адресу. Я остановился у новостройки из серо-синих панелей, когда телефон требовательно зазвонил. Надпись на экране давала понять, что варианта «не отвечать» не существует, потому палец метнулся к зеленому значку. - Матушка, здравствуй. Динамики шуршали на громкой связи, сопровождая женский голос. Я прямо видел, как она хмурилась, держа плечом новый смартфон. Почему-то технологии давались ей слишком тяжело, не смотря на довольно молодой возраст. - Здравствуй, здравствуй, Русланчик, солнце мое. Ты на работе? - Да, жду пассажира. - Ну, я тогда быстро, - проговорила участливо, перед очередной перебивкой из шороха. – Дяде с папой надо помочь сегодня. Так, по мелочи, ничего серьезного. - Хорошо, понял. Когда приехать? - Часам к семи… - речь прервалась, на фоне громко и задорно заговорил упомянутый родственник. - Как сможешь, Русланчик, как сможешь, дорогой! - К семи, - недовольно повторила мама, вложив в голос ощутимый нажим. Явно наседала на дядю, чтобы тот отошел. – Потом домой приедете, я вас накормлю хоть. - О-о-о-о, мама, с этого надо было начинать, - я обмяк, припомнив вкус домашней стряпни. По ощущениям сто лет ничего такого не ел, а семье об этом говорить опасно – не те люди, буду кормить, пока не взмолишься о пощаде. - Вот-вот, - я услышал улыбку даже через искажающие помехи. – Неделю уже не заезжал. Где видано такое? Только едой тебя и остается заманивать. - Простите, мама. Обещаю, буду приезжать чаще. Неделя тяжелая выдалась. - Да уж знаю, что у тебя там за неделя была, - пробурчала она, явно на что-то намекая. Естественно, я не стал ничего отрицать, ведь с порога понял, что в этой фразе нет шутки. Как скрытая ото всех информация попала к родителям – хороший вопрос, ответ на который лучше выудить у них самих непосредственно. - Давайте при встрече уже поболтаем? Тут пассажир… - Да иди, иди, не юли. А то как уж на сковородке, завертелся сразу, закрутился. Посмотрите на него, поймали. - Ма-а-ама, - протянул я ласково, замечая, как в мою сторону действительно направляется какой-то мужчина. – До свидания. - До свидания, солнце мое. Отключился аккурат в момент, когда он сел рядом. Последовали привычные трудовые часы. В работе, где взаимодействие с людьми неминуемо, нельзя быть злым или угрюмым. От тебя многое зависит. Ты – часть чьего-то дня, пункт последней мысли, передышки и взвешивания всех «за» и «против». Кто-то посреди поездки в аэропорт запросто и передумать может - нередко вез по обратному адресу с грудой вещей. Часто люди за секунду меняются в лице и выходят у ближайшей парковки, а потом растворяются в толпе. На пути к чему-то важному нужно иметь безопасный уголок. И таким уголком зачастую являюсь я. В поездке я стараюсь изучить человека, но не наседать. Они бывают веселыми, злыми, грустными, предвкушающими, взволнованными. Печатают что-то в телефоне с улыбками на лицах или смотрят в окно, погруженные в свои мысли. Останавливаясь у нужного пункта на карте, я жду. Они выходят. Их встречают, либо нет. Когда большие компании, когда один человек. Грустные люди направляются к своим половинкам, а веселые спешат на поезд с чемоданом. Или наоборот. Всегда было интересно узнать, как их жизни изменило мое появление. Пришел и ушел, на моем месте мог быть другой, но попался я. Это ведь что-то значит? Мы не просто так встретились. Иногда кажется, что я, возможно, должен был спросить у каждого из них, куда они спешат, помочь, посоветовать. Нужно ли? Так интересно узнать, о чем они думают и куда едут. Разные люди и разные судьбы. После шести я выполнил последний заказ и направился к дому матери. Мастерская дяди находилась буквально в нескольких дворах. Он часто болтался у них, потому я никогда не удивлялся, застав его на диване в гостиной или за столом, пьющим чай. Тем более, своей семьи у взрослого родственника не было, и хорошо проводить время ему удавалось только в обществе старшей сестры и ее мужа. Оставив машину под окнами, я удостоверился у отца, что никаких изменений в планах не произошло, затем направился по заученной дорожке к автосервису. Войдя внутрь, сразу же почуял знакомый запах бензина и ядовитого дымка. Из дальнего зала донеслась пара мужских голосов, буднично обсуждающих какие-то свои дела. Куртку оставил тут же на вешалке, вытер подошву кроссовок о постеленную старенькую тряпку, и вошел в зал. От ямы, над которой стояла припаркованная черная иномарка, тянуло холодом. Оттуда же доносилась очередная реплика отца. - Тофик, ты бы взялся за голову уже. Я принялся оглядываться в поиске дяди – тот затерялся среди металлических полок, деталей и инструментов. - Да думаю, Игнатик, думаю. Как-то не хочется, я же еще молодой, - весело ответил он, как по заказу вынырнув из-за заднего колеса. Заметив меня, замахал ладонью, приветствуя. - Здрасте, дядь Тауфик. - О, Руслан, подай-ка мне ключ на двенадцать. Он в салоне, на переднем сидении, - попросил отец, вместо того, чтобы сказать «Здравствуй, сынок». Оставалось плечами пожать по дороге к автомобилю. Нужный инструмент быстро нашелся в салоне и еще быстрее оказался в руке, призывно торчащей из ямы. – Привет. - Здравствуй, пап. - Как день? - Хорошо. Твой? - Тоже. Наш дорогой и шибко умный дядя не спешит сам тут порядки налаживать, видишь? Дядя Тофик незаметно подкрался ко мне и оперся об открытую дверь, глядя с озорной улыбкой. Золотой клык заманчиво блестел, демонстрируя весьма бурное прошлое. Мы обменялись красноречивыми взглядами. - «Так куда мне, я ж еще молодой», - повторил сорокалетний мужчина. - «Все верно, дядя, все верно», - подтвердил я, потакая его маленькому заблуждению. - «Еще и папа твой всегда на подхвате». - «И не поспоришь». - Тофик, ты ему там глазки не строй, иди остальные крылья проверяй. Я сдержано засмеялся, когда второй хозяин сервиса принялся выполнять данное ему поручение. О том, как неохотно он направился на то место, откуда только пришел, и говорить нечего. Едва макушка с редкими волосами скрылась, я сел на корточки, пытаясь оказаться в зоне видимости отца. - Пап, так с чем помочь-то? - Вон там Тойка стоит, красная. Дальше по залу, видишь? Оперся о руку, выглядывая из-за автомобиля. Показался строй мордочек других клиентов, красная среди них была только одна. - Ага, вижу. - Вот иди туда, открывай капот и смотри. Ключи рядом на столе. Пригнали пару часов назад, но руки до нее не доходят. Завтра утром уже заберут. Тофика отправлять – только дополнительную работу создавать. Картинно недовольное лицо показалось над крышей иномарки, покрытой серой посыпью. - Обижаешь, Игнатик. Я же хорошо с автомобилями общаюсь. - Временами, - согласился папа отстраненно. Было понятно, что он мало сосредоточен на разговоре из-за работы. – Руслан. Понял, что делать? - Да, да, понял, - на самом деле, я каждый раз удивлялся, когда родитель доверял мне какую-то сложную работу. В нашей семье это вынужденная редкость. - Понял – приступил. Я послушно добрался до красного автомобиля, взял ключи и принялся возиться с его новенькими внутренностями. Во время подобной работы беспокойства как-то забывались. С механизмами все просто – там проблема заключается лишь в видимых дефектах, обнаружить которые совсем не сложно, если внимательно смотреть. А я всегда был внимателен и, наверное, даже дотошен в таких делах. Идеально работающие машины доставляли мне удовольствие. У этой звук был не очень. Пару раз нажав на газ я удостоверился, что работа предстоит интересная. Еще один важный момент – такая деятельность стимулирует мозг. Все взаимосвязано, и изучая, как работает тот или