– Надень красный.
– По-моему, я в нем спарюсь.
– Закатай рукава. «Мы попали не куда собирались, а совсем в другое место, перелетев через два континента, разделенные безбрежным океаном».
– Просто скажи ей, что у тебя все в порядке. Вытянув ноги, она оторвала их от пола и держала на весу, тренируя мышцы живота.
– Ты не намерен обратиться в полицию?
Флетч как раз надевал лыжные ботинки.
– Не будем валить все в одну кучу. Сначала надо встретиться с отцом.
– »Эй, мам! Помнишь мои ярко-зеленые шорты? Не могла бы ты переслать их мне в Найроби?» Может, начать с этого?
– Звучит неплохо, – покончив с ботинками, он присел и поцеловал Барбару.
Она пробежалась пальцами по выпуклости между ног.
– М-м-м-м. Приятное ощущение, даже через материю.
– И таможеннику понравился материал.
– Странные здесь таможенники.
У двери Флетч обернулся.
– Так ты скоро спустишься?
Барбара перекатилась на живот.
– Конечно. Я же сказала, что присоединюсь к вашей мужской компании.
Глава 11
Только один достойный джентльмен, с высоким стаканом в руке, не отрывал взгляда от двери, когда Флетч появился на веранде лорда Деламера в лыжных ботинках, лыжных зеленовато-синих брюках, красном свитере (с закатанными рукавами) и солнцезащитных очках. Во всяком случае, только у этого джентльмена при виде Флетча глаза вылезли из орбит и отвисла челюсть.
Остальные удостоили Флетча лишь мимолетным взглядами, продолжая непринужденную беседу.
Мужчина приподнялся, и Флетч направился к нему.
Мужчина протянул руку.
– Я – Карр. Четырехдверная модель.
– Мой отец еще не подошел? – спросил Флетч, пожимая протянутую руку.
– Не представляю себе, что могло с ним произойти, – мужчина вновь сел.
Пива в его бокале практически не осталось. Сидел он за круглым столиком в окружении трех пустых стульев. Флетч устроился напротив.
– У вас ослепительный наряд, – отметил Карр. – Потрясающий. Такую, значит, одежду носят сейчас американцы?
– Когда катаются на лыжах, – уточнил Флетч высказанное Карром предположение.
За соседним столиком сидели двое пузатых мужчин в рубашках с короткими рукавами, лысеющие, с раскрасневшимися физиономиями, длинными усами. За другим – женщина в черном, в черной же широкополой шляпе. Ее кавалер был в двубортном синем блейзере, белой рубашке, красном галстуке. С напомаженными волосами. Еще за одним – шестеро студентов, юношей и девушек, белых и черных, одетых в обрезанные джинсы и тенниски. Рядом с ними о чем-то беседовали два бизнесмена. Их брифкейсы стояли на полу. А белизна воротников и манжет прекрасно гармонировала с чернотой кожи и костюмов. На другом конце веранды за столиком сидели три женщины в ярких сари. Большинство остальных посетителей ресторана отдавали предпочтение рубашкам цвета хаки, с длинными или короткими рукавами.
– Вы играете на гитаре? – спросил Карр.
– Нет, – ответил Флетч. – Не дал Бог таланта.
Сам Карр был в шортах, гольфах и рубашке с короткими рукавами того же цвета хаки. Крупный, среднего возраста мужчина, широкоплечий и мускулистый. Редеющие, светлые волосы. Загорелое лицо, с конопушками на носу, ясные, чистые глаза.
– Как вам понравился «Норфолк»? – спросил Карр.
– Такое ощущение, будто его действительно построили в пятнадцатом веке.
Карр хохотнул.
– Это точно. В не столь уж давние годы всадники, пропылившись в пути, мучимые жаждой, подъезжали к бару прямо на лошадях. Тогда на веранде был бар, а не дорогой ресторан. Из-за большой потери жидкости спиртное било им в голову, и они начинали палить в потолок, не осушив и первого стакана, – он вновь хохотнул. – Я уж и не упомню, сколько раз меня выбрасывали отсюда.
– Я понимаю, – впрочем, Флетч позволил себе усомниться в достоверности последней фразы Карра.
– Красный, белый, синий.
Флетч глянул на зеленовато-синие брюки, красный свитер.
– А где белый?
– Это вы.
– О, да. Я забыл.
– Jambo, – обратился к Флетчу молодой официант.
– Jambo. Habari?
– Habari, bwana.
– Mzuri sana.
– Мой бог! – воскликнул Карр. – Вы говорите на суахили.
– Почему нет? – Флетч посмотрел на часы. – Я здесь уже два с половиной часа.
Карр ответил долгим взглядом, потом повернулся к официанту.
– Beeri mbili, tafahadhali, – он взял со стола стакан. – Baridi.
– Baridi, – повторил Флетч. Карр рассмеялся.