Первым, кого мы встретили во дворе, был Реми. Он сидел прямо на земле и водил лезвием меча по точилу. Заметив нас он отложил свое занятие. Я действительно скучала по нему все это время и сразу кинулась парню на шею:
— Ре-е-еми-и!
— Эленор, Кацу, вы откуда здесь? — Рем выглядел ошарашенным.
— Эм… Кацу устроил мне прогулку. Даже заключенные имеют на это право. А что, что-то произошло? — Я внимательно посмотрела на брюнета, но он отвел взгляд.
— С чего ты взяла? Все нормально.
— Хм. — Мы с Кацу переглянулись, тот пожал плечами. — А где Бренд?
Взгляд Реми забегал еще сильнее. Не быть ему игроком в покер:
— Не знаю, я не видел его сегодня.
— Рем, что-то случилось? — Повторила я свой вопрос с нажимом.
— Да нет же, чего ты заводишься? Пойдем лучше на кухню, я голодный жуть, расскажешь, чему тебя научил наш самурай. Или ты сидела как леди и ничего не делась? Смотри, как бока отъела на рисовой диете. — Парень ущипнул меня за бок, заставляя захихикать от щекотки.
— И ты туда же. — Закатил глаза Кай, реагируя на прозвище и упоминание о «рисе».
Я заулыбалась. Может, и правда показалось? Нервная я стала, дерганная.
— Идите, я заскочу в башню и подойду.
— Стой! — Реми схватил меня за руку. — Эм. Да черт… Элли, давай ты останешься здесь?
— С чего бы это? — Я прищурилась, вглядывалась в лицо парня. Или все же не показалось? Неужели… Неужели с Бренданом что-то случилось? Я кинула взгляд на башню: света не было, да и вряд ли я бы увидела его за задернутыми шторами. Но тревога уже подкатила ко мне и не торопилась отпускать. — Что-то с Бренданом?
Я вцепилась в руку парня, а его взгляд стал еще печальнее. Я похолодела, а воображение живо нарисовало мне Брендана, лежащего на кровати в весьма плачевном состоянии. Не говоря ни слова, я стрелой понеслась к лестнице.
— Элли, стой, не надо! Подожди!
Куда там, подгоняемая беспокойством, я за пару мгновений оказалась у двери и рывком распахнула ее, вбегая внутрь. Ну, мое воображение меня не подвело, Брендан действительно был на кровати. И действительно в плачевном состоянии. Как иначе назвать, то, что на нем была голая Катина?
Взвизгнув, брюнетка скатилась с парня и прикрыла краем одеяла грудь.
— Оу, у нас гости? — Хмыкнула она, заметив меня и мигом возвращая себе наглость. Будто это не она визжала как поросенок.
Брендан присел на кровати. Не кстати я заметила, что даже сейчас на нем была водолазка. Наверняка он и моется в ней. Эта шутка показалась мне безумно смешной. Такой смешной, что, подумав об этом, я не смогла сдержать смешок, прикрыв ладонью рот. Затем смешок начал перерастать в смех. Смех в хохот. Потом под взгляды этих двоих я чуть ли не согнулась пополам, заливаясь истерическим смехом.
— Что ты ржешь, дура, чего ты вообще сюда вломилась? — Прошипела Катина, щурясь на меня своими черными глазами.
Я стерла с уголков глаз слезы от смеха и, переведя дух, выдавила из себя:
— Извините. — Покачав головой, я развернулась и, по-царски махнув рукой вверх сказала: — Продолжайте, ребята.
Прикрыв за собой дверь, я прижалась к ней спиной и стала глубоко дышать. Уловив за дверью какой-то громкий треск и голос, я вздрогнула и отодвинулась от деревянной поверхности как от огня. Просто я опасалась услышать еще что-то, что-то, что мне не хотелось бы принимать.
Я пронеслась вниз, перескакивая через несколько ступенек, рискуя свернуть шею. В мгновение ока добравшись до низа, я пронеслась мимо сидящего на последней ступени Кацу и стоявшего над ним Реми.
— Эленор! — Рем схватил меня за рукав, не давая вырваться наружу.
Я дернула руку:
— Пусти немедленно, Реми!
— Эленор, извини.
— Ты то что извиняешься?! Ай, не важно!
Мне удалось отцепить от себя парня, и я все же выскочила в темную и спасительную свободу. За спиной слышался голос Кацу, но остановиться уже не могла, слезы застилали мне глаза, и я больше всего не хотела, чтобы кто-то их видел. Растирая горячие капли по лицу, натянула капюшон как можно ниже и, добравшись до людной улицы, чуть сбавила шаг.
Собственно, чего я реву? Он мне что-то обещал? Нет. Если кто-то и выдумал что-то, то это я. Сама и виновата. Дура. Мы же с ним не пара, друзья — не более. И вряд ли те поцелуи, которые уже были между нами, что-то значат. В первый раз он вообще не знал как меня зовут. Неужели я стала одной из тех дурочек из академии, которые строят себе воздушные замки с первым мужчиной, который обратил на них внимание? Фу, противно. Еще и умчалась оттуда, как последняя истеричка. Но если я все это понимаю, почему мне так жжет в груди?
Грызя себя в собственных мыслях, в спутанном клубке которых не возможно было разобраться, я не заметила, как столкнулась с вышедшим из бара мужчиной. На меня пахнуло кислым запахом алкоголя, сдобренным дешевыми сигаретами.
— Смотри куда прешь, малец!
— Извините. — Буркнула я, не поднимая взгляда. Я хотела проскочить мимо, но мужчина не дал мне этого сделать.
— Ты как со старшими общаешься? В глаза не смотришь?! — Он вцепился мне в плечо своей огромной рукой с грязными и широкими ногтями. — Вот дети пошли, рука как крылышко цыплячье.
Мужчина тряхнул меня, а на вторую мою руку опустилась еще одна мужская рука: более тонкая и чистая, но не менее отвратительная для меня. Я бросила косой взгляд на новоприбывших: двое, наверное, друзей моего нежеланного препятствия подошли к нам из бара. Все трое улыбались, но улыбки их не были приятны. Наоборот, у меня противно засосало под ложечкой.
Худой цокнул:
— Действительно, эй ты что, язык проглотил?
— Извините, мне пора идти. — Проговорила я, делая голос как можно более мужским.
Третий парень, самый молодой из компании, до этого хранивший молчание, прищурился:
— И голос такой тонкий. — Как в замедленной съемке я наблюдала, как он отпихнул рукой толстого и стянул с моей головы темный капюшон. Я дернулась еще раз, но руки по обеим сторонам только крепче вцепились в меня.
— Ба! — Пробасил громила. — Девчонка!
Следом за этим глубокомысленным изречением он издал нечленораздельный смешок.
— Поразительная наблюдательность. — Злобно бросила я. — А теперь пустите!
Очередная попытка вырваться потерпела очередное фиаско. В ответ на это они лишь заржали. Я оглянулась по сторонам и как на зло ни одной живой души не увидела. Да и потом, могла ли я звать на помощь? Рисковать быть узнанной не хотелось. Но быть в окружении пьяных мужчин не хотелось еще больше. Пока я лихорадочно соображала и искала выход из ситуации, молодой схватил мой подбородок и грубо повернув к себе лицом присмотрелся:
— Красотка! Блин. И лицо какое-то… Знакомое.
Я похолодела, а он цепким движением поднял мой подбородок выше, заставляя на него упасть свет от фонаря. Не дожидаясь момента прозрения, я резко ударила его голенью промеж ног. Удар пришелся точно в цель, заставив парня согнуться и завыть. Я же, пользуясь секундным замешательством, скорее по инерции, чем сознанием, вспомнила последние уроки Брендана и сначала быстро ударила по колену толстяка, а затем, когда он чуть ослабил хватку, принялась за второго. Я крутанула предплечье вверх и наружу, за руку вцепившегося в мое плечо худого противника. Когда его плечо оказалось под моим локтем, я со всей силой прижала его кисть и резким движением поворота корпуса и движения руки вверх вдарила по его локтевому суставу. Судя по стону и обалдевшему лицу противника — тренировки не прошли даром.
— Ах ты сучка драная! — Прошипел парень, оправившийся от удара в пах, и вцепился мне в волосы, больно дернув голову назад. От резкой боли в затылке из глаз разве что искры не посыпались. — Драться вздумала, дрянь мелкая?! Нашла с кем связаться, пигалица!
Он сильнее натянул мои волосы, грозясь выдрать их вместе со скальпом и ударил меня в живот. Он хорошо приложился, потому что не смотря на плотный балахон и кожаную куртку, я почувствовала, как из меня выбили воздух. К этому моменту очухались и другие участники его компании.