Более того, она вполне сознавала, что начинала битву, где союзников надо выигрывать, а врагов побеждать любым доступным ей оружием, и Лотти постаралась не оставить ни малейшего сомнения в достоинствах своего оружия.
На ней было платье из джерси - нового эластичного материала из тонкой шерсти, придававшего фигуре элегантность и законченность и не стеснявшего движений. Юбка на ней была много уже, чем видел Аламитос, или, уж если на то пошло, даже Филадельфия или Сан Франциско, а "полонез" - верхняя курточка из цветного материала, отделанная мехом, - впечатлял.
Лотти перешла улицу к "Гранд-отелю" - за ней следовал смущенный молодой человек, вызвавшийся донести чемоданы - и чуть помедлила у входа, чтобы осмотреться.
Аламитос имел невзрачный вид, он весь лежал, как на ладони: убогие домишки, тополя, в честь которых был назван город, и несколько бездельничающих ковбоев.
Женщины на улице застыли, не отрывая от нее глаз, очарованные платьем, которое они могли видеть лишь в "Годис Ледис Бук" или журнале "Харперс Базар", а мужчины, не обращая внимание на платье, видели только женщину.
Лотти Кеттлмен вошла в холл отеля, и клерк торопливо развернул в ее сторону журнал регистраций.
- Я миссис Кеттлмен, - сказала она. - Полагаю, у вас забронирован для меня номер?
Через час Лотти сидела с столовой напротив Портера Болдуина.
- Где он, Порт? - решительно спросила она.
- Я бы и сам хотел знать, - раздражительно ответил Болдуин. - Мои люди ищут, но у нас нет его примет. Я с ним никогда не встречался, а телеграфист в Маккартисе не может или не хочет его описать.
- Это смешно! Сколько всего мужчин в городе? Его стоит увидеть только раз и уже не забудешь.
Она помолчала, размышляя, стоит ли поведать ему то, что она задумала, но затем решила, что не стоит.
Очевидно, никто, кроме Джима и его врача, не знал, что Джим умирает от рака, и она не собиралась раскрывать этот секрет. Пока. Она была уверена, что информация еще пригодится. Украдкой Лотти оглядела Порта Болдуина. Он был по-своему красив жесткой мужской красотой, но грубоват. Он ей никогда не нравился.
- Оставь это мне, - сказала она. - Я найду его. Или он найдет меня.
Лотти отпила чаю. - Порт, - сказала она почти шепотом, - ему известно, что мы пытались убить его.
- Откуда? - изумленно спросил Болдуин.
- От этого идиота, от игрока, которого ты прислал отцу. Наверное перед смертью он признался. Как бы там ни было, Джим нанял детективов из агенства Пинкертона. Не знаю, что именно ему известно.
- Неважно. - Он помолчал. - Я не понимаю, зачем ему возвращаться на Восток. В городе полно каких-то головорезов - здесь уже убили полдюжины человек.
Лотти не ответила. Она не доверяла Порту Болдуину и потому все сделает сама.
Она слушала, как Болдуин рассказывал, что произошло в Аламитос, о неожиданных телеграммах из Маккартиса за подписью Кеттлмена.
- Когда мне рассказали, я вначале не поверил, потом увидел газету со статьей о его исчезновении.
- Я не понимаю этого, - озадаченно сказала Лотти. - На него нельзя не обратить внимание. Он черноволосый и ростом почти с тебя.
У себя в комнате она села в кресло-качалку подле окна и постаралась обдумать положение. Со дня исчезновения Джима Кеттлмена прошло уже более трех месяцев. Она не понимала, что вынудило его бежать, пока Эпперман не узнал у врача диагноз Кеттлмена.
Джим - странный человек. Каким-то образом ему все время удавалось одерживать над ней победу, даже сейчас. До того, как он исчез, Лотти не предполагала, как много значит быть миссис Джеймс Т. Кеттлмен. Имя дало ей место в обществе, деньги, уважение. Ей больше не нужно было изворачиваться, лгать, отчаянно бороться за сушествование.
Лотти с удивлением обнаружила, что Джима Кеттлмена любили. Он был отрешен от людей, был безжалостным в деловых комбинациях, но в то же время творил немало добрых дел, о которых она и не подозревала.
Зачем она приехала на Запад? Трудно ответить. Если бы она стала вдовой Кеттлмена и унаследовала его состояние, она бы сказочно разбогатела. Но так ли это? Берроуз завещания не видел, но заверил, что судя по действиям Кеттлмена, тот не собирался оставлять ей ни цента. В случае его исчезновения разговор о наследстве можно было бы заводить только через семь лет.
Она обеспокоенно подошла к зеркалу и поправила прическу.
У нее есть друзья!
Неожиданная мысль потрясла Лотти. Раньше она почему-то не приходила в голову, хотя Джим всегда восхищался красивыми женщинами.
Нет. Его болезнь - достаточная причина для исчезновения. Ей надо найти Джима, начать ухаживать на ним, снова добиться его расположения и заставить изменить завещание.
Однако, такой вывод ее не удовлетворил.Оставалось что-то еще, но что?
Лотти стояла на деревянном тротуаре у отеля, когда увидела всадника на высоком гнедом жеребце. Она не отрывала от него глаз. В это время сзади подошел Болдуин.
- Вот тот самый Флинт, - сказал он. - Живучий, как кошка. Он мне много крови попортил.
- Это понятно, Порт, - сказала она. - Это ведь Джеймс Т. Кеттлмен!
Порт Болдуин думал, что его нелегко удивить. Вначале даже не поверил.
- Это Джим Флинт, ганмен.
Человек на гнедом жеребце почти поравнялся с ними. Он заметил Лотти.
- Привет, Джим, - сказала она.
Он остановился.
- Привет, Лотти, - сказал он. - Далеко же ты забралась.
- Это все, что ты мне скажешь?
Он улыбнулся. - Лотти, я не помню, чтобы мы много разговаривали. - Он бросил взгляд на Болдуина, в его глазах засветилась веселая насмешка. Никогда не видел, чтобы люди так подходили друг другу.
И поехал дальше.
- Значит, это Джеймс Кеттлмен... Невероятно.
Он хорошо выглядит, не правда ли? - произнесла Лотти. - Я хочу сказать, что эта одежда ему очень идет.
И он действительно хорошо выглядел. Совсем не как умирающий.
- Куда он едет? - спросила она.
Порт Болдуин вынул изо рта сигару. - Да, наверное, к Нэнси Керриган. У нее ранчо к югу отсюда. Симпатичная девушка. - Он с удовольствием продолжал: - Высший класс. Семья - старые вирджинские аристократы. Отец с дядей много лет назад перебрались на Запад.
Лотти Кеттлмен резко повернулась и пошла прочь, стуча каблучками по тротуару. Болдуин рассмеялся. Но ему было не смешно. Он поднялся в номер, ослабил подтяжки, лег в кровать и задумался. Если Кеттлмен и Флинт - одно и то же лицо...
Почти в полночь он встал, ополоснул лицо и пристегнул воротничок рубашки. Ему хотелось выпить. Салун был открыт; из окна слышались звуки пианино и визглмвое сопрано.
Если эти телеграммы послал Кеттлмен, результат не заставит себя ждать. Договоренность с железной дорогой будет аннулирована, постановление судьи выполнено, и его расчеты на быструю прибыль не оправдаются. Больше того, основную часть денег он вложил в скот, который пасся теперь вместе с коровами Наджента на его земле, а его наемники не проявляли большого желания сразиться за Болдуина после перестрелки на "Кейбаре".
Из-за Кеттлмена или Флинта провалилось нападение на "Кейбар". Флинт вытребовал у судьи Хатфилда постановление о запрещении земельных продаж.
Болдуину вспомнились слова, произнесенные в разговоре с Лот ти. В городе полно ганменов, может случиться все, что угодно.
Саксон со Стреттом охотятся за Кеттлменом. Допустим, они найдут его и убьют?
Тогда у него будет шанс поправить положение и здесь, и на Востоке. Болдуин начал думать, как использовать смерть Кеттлмена, которая, несомненно, отразится на курсе акций. Тут можно сорвать куш.
Насчет Саксона и Стретте он не беспокоился: у него имелся план, в котором немалую роль играл Бакдан. За двух бродяг Болдуин заплатит ему значительно меньше, чем придется платить Саксону и Стретту, если они убьют Кеттлемена.
Джим Флинт ждал на окраине города. Зря он оставил убежище, однако,после четырех дней отдыха его вдруг стало мучить беспокойство.
Он заехал в салун в Маккартисе, где увидел жестоко избитого телеграфиста, который рассказал о Саксоне и Стретте. Ранчо Наджента заняли люди Болдуина, большинство работников Наджента разбежалось.