Часть 4
— Я справлюсь один, — уверял он, но Виктор только зло сверкнул глазами и заявил, что это не обсуждается. В конце концов, на его счастье, Чемпионат Мира проходил в Хельсинки, от Петербурга чуть больше часа на самолете, он выдержит. Виктор еще не объявил официально ни о завершении карьеры, ни о том, что ждет ребенка. С Чемпионата Мира он снялся по состоянию здоровья, без уточнения причин. Неудивительно, что это стало поводом для сплетен самой разнообразной направленности. Самую неприятную из них озвучил Крис, когда они встретились в коридорах Хартвалл Арены. — Решил уступить золотую медаль своему жениху? Виктор не ответил. От Криса приторно пахло омегой и туалетной водой, и тошнота подкатила к горлу, на лбу выступила испарина. Виктор прижал ко рту платок. — Прости, мне надо присесть. Крис отвел его к ближайшей скамейке, и Виктор почти рухнул на нее, закрыл глаза, уперся затылком в прохладную стену. — Извини, — Крис сел рядом. — Я не думал, что все так серьезно. Что с тобой случилось? Истерический смешок сорвался с губ Виктора. — Забыл выпить свои таблетки пару раз. — О. Крис понял сразу. В конце концов, он тоже был омегой. — Я вшил имплант, — поделился он. — Очень удобно. — Молодец, — с чувством ответил Виктор. В свое время он тоже задумывался об импланте, но для этого надо было делать надрез на коже, а любые хирургические вмешательства пугали его до дрожи. Даже столь незначительные. Виктор решил, что проще принимать таблетки, за что и поплатился. Крис говорил что-то еще, но Виктор не слышал. Дурнота накатила с новой силой, воздух стал горячим и вязким, Виктор вдыхал его и задыхался. Перед глазами потемнело. «Наверное, я умираю», — отстраненно подумал Виктор. Ему совсем не было страшно. Мелькнула еще глупая мысль, что очень удачно — никаких проблем с опознанием не будет, у него тренерский бейджик на шее... — Виктор, ты меня слышишь? Голос, определенно, принадлежал Юри. И Юри же сжимал его руку. Бедный Юри. — Да, — Виктор с усилием разлепил губы. — Воды? — Да, — еще раз повторил Виктор. Он сделал несколько жадных глотков и почти сразу понял, что это было ошибкой. — Где здесь туалет? — прошептал он, прижимая платок к губам и едва сдерживая рвотные позывы. — Сейчас, идем. Юри помог ему подняться, довел до ближайшей уборной, где Виктора долго выворачивало над раковиной. Вода и желчь, ничего больше. Отвратительно. Хуже всего, что Юри это видел. Нет, он, конечно, привык к подобному зрелищу за последнее время, но не перед прокатом же! Виктор прополоскал рот, пригладил растрепавшиеся волосы. — Виктор, — начал было Юри, — может... — Нет, — сурово оборвал его Виктор. — Идем, тебе скоро на разминку выходить. К счастью, Юри не стал спорить. Закончив разминку, Юри подкатился к бортику, взял из рук Виктора бутылку, немного отпил. В своей группе он вновь выступал первым — на жеребьевке Юри стабильно вытягивал единицу. Виктору было дурно, но терпимо. — Ты совсем бледный, — Юри погладил его кончиками пальцев по щеке. — Вот и как тебя такого соблазнять? Виктор хмыкнул. Соблазнил уже, да, больше некуда. Он перехватил руку Юри, поднес к губам. — Просто вспомни ту ночь, когда мы зачали этого ребенка, — предложил он, легко целуя кольцо. — И сделай так, чтобы я мучился не зря. Юри сделал. Зрители ревели от восторга, аплодировали стоя, забрасывали его цветами. Юри установил новый личный рекорд, взлетел на первое место в таблице, и потеснил его только Плисецкий, обойдя на пару баллов. И даже Виктор забыл ненадолго о своей дурноте, обнимая Юри после проката. А это дорогого стоило. Утром в день произвольной программы Виктор проснулся и понял, что его не тошнит. Чувство было настолько восхитительным, что он никак не мог поверить. Все ждал, когда тошнота вернется, накатит снова, но она не возвращалась. Жизнь казалась прекрасной. Юри еще спал, но Виктор не мог не поделиться с ним своей радостью. — Юри! — он потряс его за плечи. — Просыпайся! — Мм? — промычал Юри, не спеша открывать глаза. — Меня не тошнит! — сообщил Виктор. — Уже целых полчаса как я проснулся, а меня не тошнит! Юри притянул его к себе, прижал.