– Да что ты, наоборот, – поспешила Ада вступиться за мужа. – Ты просто не знаешь, как было дело, и потому понимаешь все неправильно. Все произошло очень быстро. У нас не было возможности подготовиться к свадьбе так, как хотелось бы. Марк много рассказывал мне о тебе и, конечно, об Антонио. Уверяю тебя, вашей дружбе ничто не угрожает.
Федерико изобразил на лице гримасу сомнения, но доброжелательная улыбка Ады заставила его немного сменить тон.
– Может быть, ты и права, но все же… я никак не возьму в толк, почему Марк не сообщил нам о столь важном шаге в своей жизни.
– Первое, что он собирался сделать после свадьбы, – настойчиво повторила Ада, стараясь держаться по-прежнему любезно и приветливо, – это связаться с вами и сообщить каждому из вас лично о нашем браке. Разумеется, он хотел и объясниться с вами по поводу долгого молчания. К сожалению, он не успел этого сделать, так как заболел прямо в день свадьбы.
При очередном упоминании тяжелой болезни, неожиданно свалившейся на Марка, Федерико обеспокоился еще больше. Он не стал делать вид, что состояние друга его не интересует, и принялся настойчиво расспрашивать Аду:
– Так что же все-таки случилось? Он ведь никогда не жаловался на здоровье, а что касается физической силы, то я мог ему только позавидовать.
– Эта напасть не физического свойства, а скорее психического, – сокрушенно сказала Ада. – Он неожиданно упал в обморок и до сих пор не пришел в сознание. Кормим мы его, как получится: к счастью, даже будучи без сознания, он хотя бы открывает рот. Но сколько с ним ни разговаривай, он, похоже, ничего не слышит и, даже когда открывает глаза, явно не видит нас.
Эти слова еще больше обеспокоили Федерико. Сев в машину, он поехал домой как можно быстрее – ему хотелось выяснить, насколько соответствует действительности то, что рассказала ему эта женщина. Войдя к себе, он, даже не сняв пальто, бросился к телефону. На другом конце провода трубку взяла мать Марка, подтвердившая Федерико все только что услышанное. Беспокойство, которое слышалось в голосе миссис Харпер, еще больше встревожило Федерико. В некотором роде он чувствовал себя если не виноватым, то ответственным за происшедшее. Повесив трубку, он немедленно набрал номер Антонио, но в Мехико никто не ответил. Посмотрев на часы и прикинув, сколько времени сейчас по другую сторону Атлантики, Федерико решил подождать более подходящего часа.
Больше он не встречался с Адой Маргарет Слиммернау. Ни на одном из последующих собраний, на котором Федерико присутствовал уже в качестве доброго брата, он не видел эту женщину, которая, как ему показалось, была еще одной претенденткой на то, чтобы наложить лапу на злосчастный череп.
Несколько дней он пытался связаться с Антонио, причем звонил как в дневное время, так и в неурочный час – поздно ночью, лишь бы застать друга дома. Все было напрасно. В столице Мексики никто не желал брать трубку. Электронные письма также оставались без ответа. Естественно, такое положение дел еще больше обеспокоило Федерико. Он терялся в догадках по поводу того, какие тяжелые или, быть может, трагические обстоятельства мешают Антонио ответить на звонок или просмотреть электронную почту. Вскоре он получил еще одну новость, которая расстроила его еще больше. В одной из самых популярных итальянских газет на странице, посвященной культурным событиям, он вдруг увидел фотографию отца Антонио, под которой крупным шрифтом было напечатано: «Судебная тяжба за коллекцию фильмов знаменитого мексиканского комика». Не на шутку удивленный, Федерико тут же прочитал заметку, набранную уже обычным газетным шрифтом. Оказывается, актер скончался два дня назад. Сразу же после его смерти по решению судьи была опечатана вся собственность, принадлежавшая ему, включая загородный дом, где хранилась знаменитая коллекция старых фильмов. В газете говорилось, что Антонио, единственный сын актера, затеял судебный процесс с продюсерской компанией «Фальконер» и даже решил судиться с собственной матерью. Кроме того, в газете упоминалось и о каких-то правах, которые имеет на часть имущества некий друг и давний деловой партнер покойного актера по имени Хоакин. В этом персонаже Федерико без труда узнал мажордома с виллы Сересас. Эксперты оценивали стоимость коллекции фильмов, собранной старым актером, в сумму как минимум с шестью нолями. Вот почему после внезапной смерти, которая настигла актера дома, в квартире на проспекте Либертад, по не названным в заметке причинам, судья тотчас же выписал постановление, согласно которому участникам тяжбы и всем потенциальным наследникам строжайше запрещалось вскрывать опечатанные помещения, а также сейфы, находившиеся в разных домах и квартирах, принадлежавших покойному.