В эфир не попало ни слова. На следующее утро так же промолчали газеты — ни строчки. «Раи тре», национальный телеканал, устроивший запись интервью с Минолити, вырезал этот фрагмент.
Ясно, что кто-то, обладавший властью, заставил всех молчать.
Глава 27
В Италии человеку, осужденному на пожизненное заключение, автоматически предоставляется право апелляции в суде ассизе с новым прокурором и новым судейским составом. В 1996 году, через два года после приговора, дело Паччани поступило на апелляцию в суд ассизе. Главным прокурором был Пьеро Тони, венецианский аристократ, любитель классической музыки, с лысиной, окруженной венчиком волос, свисавших на воротник. Председателем суда был пожилой представительный Франческо Ферри, юрист с долгой и достойной карьерой. Пьеро Тони не был заинтересован в подтверждении приговора Паччани, ему не приходилось спасать лицо. Одна из сильных сторон итальянской юрисдикции — процесс апелляции, при котором никто из прежних участников суда — ни прокурор, ни судьи — не могут свести счеты. Тони бесстрастно и объективно рассмотрел предъявленные Паччани обвинения и улики против крестьянина.
Он был ошеломлен.
— Следствие, — сказал он суду, — не будь оно столь трагичным, напоминает историю про «Розовую Пантеру».
Вместо того чтобы обвинять Паччани, Тони воспользовался своим выступлением на суде для критики расследования и опровержения доказательств, разбирая их с беспощадной логикой одно за другим и не оставив от обвинения камня на камне. Адвокаты Паччани, видя, что обвинение узурпировало все их аргументы, просто сидели в изумленном молчании, а когда пришла их очередь выступать, восторженно согласились со стороной обвинения.
Ход суда породил панику и напряженность среди следователей. Учитывая, что сам прокурор объявил Паччани нешшовным, крестьянина, разумеется, должны были оправдать, а для полиции это стало бы невыносимым унижением и потерей авторитета. Надо было что-то делать — и делать это пришлось главному инспектору Микеле Джуттари.
За шесть месяцев до того, в конце октября 1995 года, главный инспектор Джуттари получил в свое распоряжение солнечный кабинет, откуда с высоты открывался вид на реку Арно и американское консульство. Он принял дело Флорентийского Монстра у главного инспектора Перуджини, отбывшего в Вашингтон. «Сквадра Анти-Мостро» распустили, считая дело раскрытым, однако Джуттари вскоре предстояло восстановить эту особую следственную группу с прежними целями. Между тем он совершил геркулесов подвиг, перечитав все материалы дела: десять тысяч листов, в том числе сотни допросов свидетелей, массу отчетов экспертизы и технического анализа, а также все протоколы суда. Кроме того, он перебрал сейфы с вещественными доказательствами, изучая все, что было подобрано на местах преступлений, каким бы незначительным ни казался предмет.
Главный инспектор Джуттари обнаружил много пропущенных деталей и глубоких нераскрытых тайн. При этом он пришел к судьбоносному выводу: дело вовсе не было раскрыто. Никто, даже Перуджини, не представлял полномасштабной картины этого дела.
Микеле Джуттари был сицилийцем из Мессины: рисковым и красноречивым, вдохновенным романистом и знатоком сложных теорий заговоров. Он расхаживал повсюду с половинкой сигары «Тоскано» во рту, подняв воротник плаща, откинув назад густые блестящие черные волосы. Он поразительно напоминал Аль Пачино в фильме «Лицо со шрамом», и в самом деле, в его повадке и стиле просматривалось нечто киношное. Словно он все время чувствовал наведенную на него камеру.
Перебирая досье, Джуттари обнаружил важный, но не замеченный следствием ключ, указывавший, по его мнению, на нечто куда более зловещее, чем одиночный серийный убийца. Начал он с заявления Лоренцо Неси, что тот в воскресную ночь в километре от места убийства видел в красной машине (которая на самом деле была белой) с Паччани еще кого-то. Джуттари объявил охоту на эту таинственную личность. Кто это был? Что делал в машине? Участвовал ли в убийстве? Открыв правду — истинную правду, — Джуттари, нечего и говорить, оказал бы себе немалую услугу. Перу джинн использовал дело Монстра как ступень для хорошего карьерного продвижения, как, впрочем, и Винья. Дело Монстра скрывало в себе большие возможности.
Теперь, через полгода, нависшее над инспектором оправдание Паччани грозило разрушить все его новорожденные теории и тщательно разработанные планы. Главному инспектору предстояло каким-то образом приглушить оправдание Паччани. Он составил план.