– Приготовиться, – раздался голос Килгура. – Приближающаяся цель... цель взята... ну, давай... Готово.
"Фокс" сбил таанскую ракету, а следовавший за ним "Гоблин" превратил вражеский корабль в кучу летящих во все стороны обломков.
С трудом поднявшись на ноги, Стэн оглядел разрушенную рубку. Все мертвы, без сознания или выброшены в открытый космос.
Чуть оправившись, он включил микрофон.
– Говорит капитан. Перевожу командование на резервный командный центр. Ремонтный отсек. Изолируйте капитанский мостик.
Проковыляв к люку, Стэн вручную открыл его и пошел дальше.
А снаружи бесцельно кружила "Кали". Ей дали цель, но структура команды была не закрыта, и ракета не знала, что ей теперь делать. Она ждала дальнейших указаний.
Капитанский мостик являл собой прекрасный образчик монументальной скульптуры под названием, скажем, "Технократия и трупы". Потом одна из фигур пошевелилась.
Это был Фосс.
Он посмотрел на гладкий металл там, где следовало бы находиться его ногам. Умный скафандр автоматически загерметизировался, отсекая остатки связок и мышц.
Боли Фосс не чувствовал.
Подтягиваясь на руках, он добрался до контрольного пульта. Тот еще дышал. Переключившись на неповрежденную резервную цепь, Фосс вновь слился со своей ракетой.
И "Кали" опять повернула к "Кисо".
Таанский офицер-зенитчик видел взрыв на "Свампскоте", видел, как "Кали" начала свое бесцельное кружение. Связав эти два факта воедино, он приказал системе управления огнем "Кисо" игнорировать более не представляющую опасности ракету.
И тут "Кали" ожила! Рука офицера еще тянулась к пульту, когда она ударила линкор в дюзы.
Мощный взрыв разворотил хранилище АМ-2, и антиматерия волной покатилась по кораблю.
"Кисо" исчез в одной адской, беззвучной вспышке.
Фосс еще успел заметить вспышку света, озарившего внутренность рубки. Он увидел, как все кругом стало красным, и понял, что это его собственная кровь, заливающая лицевой щиток шлема. Больше его глаза уже ничего не видели, и он замертво рухнул на пульт.
Прежде чем Стэн добрался до резервного центра управления, "Свампскот" получил еще три ранения.
Стэн упорно двигался вперед. Он молил богов, чтобы к тому времени, как он доберется до центра, ему еще было бы чем командовать.
"Весьма необычно, – думал он, когда коридор перед ним начал гнуться и закручиваться спиралью, – Наверное, это галлюцинация... Но я вроде бы не ранен".
Стэну ничего не почудилось. Одна из ракет угодила рядом со шпангоутом, и "Свампскот" действительно погнуло.
Стэн с трудом пробирался сквозь закрученный винтом коридор. Взрыв за взрывом сотрясали корпус крейсера.
Вот станция первой помощи. Один из медиков Стэна все еще стоит с руками в отверстиях хирургической спаскапсулы. Рядом с ним – санитар с инструментами в руках и сам пострадавший в капсуле. Все мертвы.
Вот отсек, залитый огнетушительной пеной. Сенсоры явно взбесились и принялись вовсю тушить огонь, которого тут не было да и быть не могло. Стэн заметил три облаченные в скафандры фигуры, упорно пробивающиеся к выходу.
Вот временная станция аварийного ремонта и офицер, узнаваемый по черным анодизированным рукам, спокойно отдает указания своим группам.
"Интересно, – подумал Стэн, – это тот самый невозмутимый тип, с которым я разговаривал перед боем, или кто-то другой?"
А затем он нашел коридор, ведущий в РКЦ, прошел два шлюза и вновь взял на себя командование "Свампскотом".
Трещали приемники связи. Техники изо всех сил пытались сдержать хаос и установить на корабле некое подобие порядка.
– Носовые "Гоблины" на запрос не отвечают. Расчеты молчат.
– Резервный машинный зал сообщает, что повреждения под контролем.
– Управление носовой лазерной системой потеряно. От "Свампскота" осталось немного. Но впереди, заполняя экраны, и теперь уже безо всякого увеличения, маячил "Форез". Флагман леди Этего. Линкор извергал огонь, стреляя из всего, что только могло стрелять. Чем угодно, как угодно, но остановить "Свампскот".
В шлемофонах раздался совершенно неуставной вопль:
– Вот тебе конфеточка, падла!
Это Килгур выпустил по линкору два "Видала", один дистанционно управляемый, а второй спаренный с первым. И оба они нашли свою цель.
Для горения нужен кислород – и пламя прокатилось по полным воздуха коридорам "Фореза". Взрыв сорвал со стены карту в тяжелой деревянной раме и, словно детской игрушкой, запустил ею в адмирала Деску. Его труп, с надвое раскроенной головой, припечатал леди Этего к контрольному пульту. Ударившись шлемом о стену, Этего потеряла сознание. Пришла в себя она только много позже, уже после окончания сражения. Командование "Форезом" перешло к капитану корабля. Бой продолжался.
Теперь пришел черед "Свампскота" принимать удары. Тяжелые удары, почти смертельные. Одна из ракет, пробив броню, попала в машинный зал. Тут-то ее оператор и нажал на кнопку "ВЗРЫВ". Машинный зал исчез в море солнечного огня.
Находившаяся в соседнем отсеке Тапия на чем свет стоит кляла датчики температуры двигателей. Она молила всех богов на свете, чтобы датчики врали, и при этом знала, что их показания абсолютно правдивы. В момент взрыва крохотный кусочек шрапнели повредил в ее отсеке гидравлический шланг сверхвысокого давления. Струя гидравлической жидкости, вырвавшись наружу со скоростью больше десяти тысяч футов в секунду, перерезала Тапию пополам не хуже хирургической пилы.
Сохраняя прежние скорость и курс, "Свампскот" прекратил ускорение. Двигатели больше не работали.
Два корабля, "Форез" и "Свампскот", приближались друг к другу. Остальные таанские суда ничего не могли сделать. Слишком велик был риск попасть в другой корабль.
Линкор уже навис над "Свампскотом", когда "Чейны" наконец нашли себе цель.
"Чейны", опоясывающие бугры на корпусе крейсера, могли пригодиться только против наземных войск или малоудаленных атмосферных целей; в космосе корабли просто не сближаются на расстояние их дальности боя. Но сейчас до "Фореза" было рукой подать. И имперские канониры нажали на спусковые крючки.
Снаряды обрушились на линкор, словно консервным ножом вскрывая его броню.
Стэн молча стоял у командного пульта. Приказывать ему было нечего.
Еще один взрыв потряс "Свампскот", и Стэн едва не упал. Хлопнул, открываясь люк, и в командный центр ввалился Килгур.
– В оружейной я не нужен, – пояснил он. – Ничего не работает. Мы что, берем это дерьмо на абордаж?
Его голос по-прежнему звучал небрежно.
Луч лазерной пушки вспорол стену центра, и Стэн на секунду потерял сознание. Очнувшись, он непонимающе осмотрелся.
Где дежурный офицер?
А, вот он – лежит с обломком стального прута в лицевой пластине шлема
На пульте еще светились два экрана. Один показывал исчезающие вдали корабли конвоя, другой – все еще плюющуюся огнем раскуроченную громаду "Фореза".
А где Алекс? Он, наверно, знает, что теперь делать.
Стэн споткнулся о скафандр. Килгур лежал ничком у его ног. Наклонившись, Стэн проверил личные датчики. Все нули.
Качаясь, Стэн подошел к все еще работающей панели коммуникатора. Его закованные в перчатки руки нашли выключатель, и он начал передачу.
– Y... Y... Y...
Общепринятый сигнал капитуляции,
Неужели они никогда не перестанут стрелять? Неужели они не получили сигнал?
И "Форез" прекратил огонь.
Привалившись к пульту, Стэн ждал появления абордажного отряда таанцев. Хотя, возможно, они и не станут подниматься на "Свампскот". Быть может, они просто отойдут на удобное расстояние и расстреляют умирающий корабль.
Стэну было уже все равно.
Он очень устал убивать.