XXI
Это было просто какое-то засилие технической службы. Буквально все собравшиеся в неброско-роскошном зале, почему- то называемом кают- компанией, были затянуты в форменные серые комбинезоны Технической Службы флота Его Величества: седовласые джентльмены с породистыми мордами, от которых на расстоянии разило адмиральскими званиями, господа с неприметными лицами, ни единого слова не знающие ни на одном из официальных языков Империи, жилистые зверовидные бугаи в шрамах. И он в сером комбинезоне. Таком же безукоризненно-чистом и опрятном. Время от времени кто- нибудь приходил с очередным планом выполнения того самого простенького дельца, из- за которого, собственно, он и угодил в это богоспасаемое место, а он план отвергал, безошибочно находя в нем слабое место и беспощадно тыкая в эти слабые места составителей - мордой. Вот уже второй день он делал это неукоснительно, так же, как выполнял и другой ритуал: выйдя из административного корпуса базы в сопровождении кого-нибудь, предпочтительно - высокопоставленного офицера Империи, он цокал языком, умильно улыбался и с видимым восхищением показывал пальцем на бесконечную, восьмиметровой высоты, подавляюще-массивную бетонную стену, отгораживающую один кусок пляжа от другого и провозглашал на специально изломанной мовяне:
- Очень характерно. Весьма, да, да… И еще это, как его? А, - символично. Невероятно строго выдержан архитектурный стиль.
Сопровождающие молча бесились, а он невозмутимо наслаждался. Но, так или иначе, они постепенно-постепенно приходили к общему знаменателю, дошлифовывали последние шероховатости, и уже по некоторым отработанным позициям принимались конкретные организационные решения, незримо и неслышимо начали перетекать и перемещаться деньги, люди, техника, информационные массивы. Он, в смутной тоске от того, что дальнейшие возможности волынить у него - иссякают, безнадежным голосом задавал дурацкие вопросы:
- А хоть фотографию-то его я могу увидеть?
- Боюсь, от этого было бы чрезвычайно мало пользы. Через своего контакта на Архипелаге он передавал, что сумел радикально, до неузнаваемости изменить внешность. Лицо, походка, поведение - новые. Понятное дело, - своих образцово гвардейских статей он никуда деть не мог, но мало ли на свете столь же здоровых обломов?
- И как вы хотите, чтобы я его узнал?
- Он утверждает, что проблем с узнаванием не будет. А эмиссару лично, - вам в данном случае, он попросил передать таковы слова: "Я смотрю на мир широко раскрытыми глазами. Особенно слева."
- Интересно, - а к чему ему говорить загадками?
- Я думаю, только к тому, что загадка должна уж очень хорошо разгадываться. Иди, отдыхай, потому что теперь труба может протрубить в любой момент.