XVIII
Дубтах не смог отказать себе в удовольствии, и на обратном пути поглядел-таки на пресловутые "Реверсейлы". Это оказались довольно уродливые серые аппараты с кургузым вместительным туловом и четырьмя толстенными, сравнительно короткими крыльями. Узнав в них отделенных родственников и потомков геликоптеров, пилот несколько поуспокоился и без дальнейших приключений сел на натруженную палубу "Со оз-"Кронхаи". Поднятые с находящегося неподалеку вертолетоносца "Реверсейлы", не принимавшие участия в боевых действиях, нацепив неуклюжие поплавки, вылавливали где-то там болтавшихся на воде или прячущихся на берегу пилотов, своих и чужих. Конфедерация понесла тяжелые потери: было сбито восемь самолетов, еще четыре оказались серьезно повреждены, и к утру в числе погибших пришлось числить четверых. Пока же, по-птичьи зависнув над палубой на высоте нескольких миллиметров, именно в этот миг и не раньше, Дубтах ощутил вдруг, как волосы зашевелились у него под шлемом. Жар по его телу прошел волной, враз сменившись ознобом и холодным потом. Господи! Бру Друи! А с пассажиром-то что?!! Разошелся, кретин, развоевался, а там на толчке, немолодой человек! Его же придется по кусочкам собирать… А когда он вспомнил свой любимый вариант со скольжением "вперед локтем", километровые провалы "ступенчатого спуска", разворот с уходом вниз, то в ужасе зажмурился и, весь покрытый потом, приступил к освобождению геофизика из его скорбного заточения. Тот сидел таким образом, что некоторое напряжение в его фигуре, несомненно, чувствовалось, осторожно, чуть слышно посвистывая носом, дышал и, казалось, еще продолжал ждать от судьбы новых каверз. Небольшие глазки на сосредоточенном личике нервно помаргивали. У пилота воистину отлегло от сердца:
- Доктор, вы живы?
Грайне осторожно пошевелился:
- Как будто бы все цело.
- Ну тогда давайте я помогу вам выбраться.
- Буду весьма признателен… Премного благодарен…
- Вот вы тут беспокоились, - продолжал ученый чуть позже, когда они из "Ночного Дождя" выбрались и стояли, разминая ноги и задницы, - что меня будет тошнить… Должен сказать, что ничего подобного, по счастью, не было. Были некоторые неприятные ощущения, когда прижимало к потолку или к э-э-э… сантехнике, - но не тошнило.
Нет, лишний раз убеждаюсь, что развитый интеллект значительно повышает устойчивость в любых ситуациях.
- Доктор, да как вы все это перенесли-то?! Я же чер-рте-что вытворял! Там перепады ускорений от плюс трех до минус пяти были!
- Наверное, помог мой исконный пессимизм. Когда дела обстоят достаточно скверно, я всегда говорю себе: "Это еще ничего, раз я жив, - значит все самое плохое еще впереди. Разве ж не может быть и еще гораздо хуже? Может." А когда еще хуже не становится, то такая, право, радость, что вы просто не поверите… А кроме того, - я все ждал, что вы что-нибудь скажете, а вы молчали. Ну, - думаю, - значит все в порядке…
Дубтах ласково кивнул:
- Ага. По нам всего-навсего выпустили шесть ракет и, как минимум, двести снарядов. А так да, все было споко-ойно…
Давешний цепкоглазый вооруженец, заметно спавший с лица за прошедшие несколько часов, показал пальцем на пустые узлы подвески:
- Нервишки шалили? Пулял все-таки? Поди в белый свет, как в копеечку?
- Ой, пулял, дяденька, - высоким клоунским голосом заблажил Дубтах, - ой, как пуля-ал! И в белый свет, и в черный, и в небо пальцем, и в эту, как ее? Т-такой страсти сроду не видывал, аж до сих пор поджилки трясутся!
Оруженец попытался было окинуть его презрительным взглядом, но, поглядев в ясные, немигающие, пустые глаза этого горохового шута, только сплюнул в открытый зев подъемника… А собственно, - чего он прицепился-то к парню? Пролетел больше трех тысяч километров, отыскал, привез, в мясорубке этой побывал и из нее без дыр выбрался. Если кто-нибудь думает, что это просто, то пусть попробует сам, а что пулял без толку, так это и понять можно: с одной стороны - страшно, а с другой, все-таки, наверное хотел, как лучше.
Усиленная палубная команда по приказу обоих командиров приняла пищу и воспользовалась стимулятором: существовала серьезная опасность того, что после таких суток люди начнут ошибаться и просто от усталости наделают больших бед. Поэтому, когда начали возвращаться истребители прикрытия, их встретили люди с горящими лицами и слишком порывистыми движениями. Работали они, словно автоматы, глаза не успевали следить за их движениями, когда очередной самолет останавливался после зацепа. Казалось, - не проходило и двух минут, - и машина исчезала с палубы, как и не бывало. Кроме того, - в воздухе постоянно находилась сменная тройка специально для встречи возвращающихся. Еще через несколько часов на расстоянии прямой видимости показались тяжелые "Реверсейлы": согласно договоренности определенная часть членов экспедиции была доставлена на авианосец. Вылезший из одной из машин первый пилот с тигриными, желтыми глазами курил, разминая ноги, а потом вдруг спросил: