— Что ты делаешь? – спросил инженер на фарси.
Ахмад на мгновение остановился. Распрямившись, посмотрел на Алексея. Только тут они увидели, что и без того потрепанный мундир офицера, был не просто порван. Он выглядел как сплошные лохмотья. Из-под рванины виднелись кровоточащие раны. Их было так много, и были они до того ужасные и глубокие, что инженер не поверил своим глазам. Одного глаза не было. Вместо него зияла кровавая ямка. Как он, вообще двигается? Почему не лежит при смерти и не орёт благим матом?
— Алла – только и смог выдохнуть Аслан, глядя на друга.
Ахмад перевёл взгляд на товарища:
— Возьми Коран и читай суру. Буду умирать.
Аслан не отрывая взгляда от изувеченного солдата попятился, а потом развернувшись медленно пошёл к лагерю.
— А ты, слушай меня внимательно.
Ахмад, коротко взглянув на инженера, вновь принялся долбить не податливую землю. Потом он заговорил на английском, с трудом подбирая слова и на короткое время прерываясь, чтобы сменить инструмент.
— Я желаю тебе добра. Ты – хороший человек. Поэтому – забудь всё, что тут увидел. Я был хранителем Священной Воды. Но, при этом я не имел права пить её. Я выпил её только лишь потому, что Воду могли захватить те бандиты. Ты думаешь, они пришли, чтобы забрать наши вещи и машины? Глупец. Они охотятся за водой. Обещай мне, что когда сюда приедут другие Хранители, ты отдашь им мою флягу. Ты же помнишь, где я её спрятал?
— Нет, я не знаю.
— Она в той ямке, где я стрелял, под камнем. Найди и спрячь, а потом отдай Хранителям. Обещаешь?
— Обещаю. Но, если эта вода тебе так помогла, выпей ещё и ты выздоровеешь.
— Не получится. Свой… свою… норму я уже получил. Второй раз не поможет. В разных случаях она действует по-разному. Сейчас она перестанет действовать. Перестанет, как только я выполню свой долг.
— Какой долг? – удивился Алексей, подумав про себя «Да у него, пожалуй, крыша поехала».
— Я защитил Воду. А теперь умер. Ты ведь знаешь, правоверного мусульманина нужно похоронить до… солнца, до… ночь. Только тогда он попадает в рай.
Зашуршали камешки. Это подошёл Аслан. Положил на землю грубую холстину. Постелил коврик на землю. Уселся на него, скрестив ноги, проверив перед этим, правильно ли сел (лицом на восток). Раскрыл Священную Книгу, и немного пошуршав страницами начал монотонно читать.
— При нём говорить только по-английски – продолжил он. – Никто не должен знать этого.
Солнце уже спрятало половину своего диска за горизонт, когда яма приобрела некое подобие могилы. Конечно не такое, как привыкли видеть мы – европейцы. Могила, скорее напоминала сидение в яме, кресло. И не мудрено. Мусульман хоронят в сидячем положении, лицом на восток. Инженер продолжал расспрашивать Ахмада. Тот отвечал, всё медленнее и медленнее. Речь становилась неразборчивой. Движения тоже замедлились и становились слабее. Потом он выбросил лопату из ямы и вылез сам. С трудом присев на землю посмотрел на съёжившийся диск солнца и проговорил на фарси:
— О, Аллах, я готов…
Он тихонько шевелил губами, видно произнося молитву, неотрывно глядя на солнце. Потом замолк и начал медленно заваливаться на бок. Инженер аккуратно подхватил его. Потрогал артерию на шее. Сердце не билось.
— Аслан – позвал он.
Подошёл Аслан с тканью в руках. Закрыл глаза друга. Потом оба быстро обернули покойного холстиной и усадили в могилу. Начали торопливо закапывать его. Солнце из последних сил, краешком цеплялось за горизонт, словно давая людям возможность закончить ритуал. А они всё бросали и бросали камни. Сыпали сухую, шуршащую землю. Когда Алексей хотел положить очередной камень на могилу, Аслан перехватил его руку. На недоумённый взгляд инженера только проговорил:
— Ночь – и взглядом показал на пустынный горизонт, где только что виднелся краешек солнца.
С восходом солнца начали демонтаж оборудования. Алексей Николаевич отдал необходимые распоряжения и направился к себе в кунг. Закрылся изнутри и вытащил из-под подушки флягу. Накануне, сразу же после похорон, он отправился к окопчику и под камнем, действительно, нашёл злополучную флягу. Они действительно были похожи, как братья- близнецы. Теперь, сидя на койке, он стал внимательно её рассматривать. Фляга, как фляга. Ничего особенного. А вот вода в ней, какая то, интересная. Без запаха. Судя по тому, как она плескалась, заполнена была лишь на две трети. Но, по весу была явно тяжелее его, заправленной «под горлышко». Да, и плескалась она не как вода. А как то маслянисто, или даже ртутно. Обычно так плещется сырая нефть. Уж её-то он насмотрелся достаточно. Даже мазался знаменитой лечебной нефтью из Нафталана. Он долго колебался. Иблис, сидящий на левом плече масляно нашёптывал «Да, попробуй. Ничего страшного не произойдёт. Подумаешь – запретил. Что с него взять с «тёмного» безграмотного афганца». А Фаришта на правом плече увещевал «Как можно! Не вздумай! Ты же слово давал!». «Ничего он не давал». Защищал сомневающегося проклятый Иблис. «Он дал слово отдать Хранителям флягу. И отдаст. А сколько там воды – это уже не его проблема». Но, Фаришта всё упрямился «Он бы взял с него слово, если бы у него было время. А Хранители всё равно узнают! Ведь так сказал Адхам». Устав слушать их препирания, инженер всё же сделал глоток. Ради спортивного интереса. Чуть-чуть. Однако, вкуса почувствовать он не успел. Снаружи донеслись встревоженные крики. Неужели опять нападение? Алексей рывком распахнул дверь и выскочил наружу. Аслан, сидя на крыше «бурбухайки» наблюдал, как четверо рабочих суетились вокруг упавшей вышки для бурения. Сойти с крыши он не мог. На посту всё-таки. А вдруг, опять бандиты налетят. Инженер рванулся к рабочим. В отчаянии ухватился за вышку и рванул вверх. Он сам не ожидал, что она так легко поддастся. Ажурная конструкция взлетела вверх. На самом краю её, болтал ногами, не доставая до земли один их рабочих. Двое тут же выдернули придавленного в сторону. Третий спрыгнул на землю и все в суеверном ужасе уставились на инженера. Тот аккуратно положил вышку на землю, с удивлением посмотрел на свои вспотевшие руки. Потом вытер их о штаны и присел рядом.