Тогда, в развалинах, где я искал Даю, они, как искусные рыболовы, забросили приманку в виде треугольника. Чуть позже, когда я, в порыве отчаяния, заглотил наживку, они продемонстрировали мне свое могущество, попутно умертвив все живое в том доме, где я осмелился заглянуть в их мир. Ловцы Желаний словно знали, что во мне зародится то, что так их привлекает. И это зародилось во мне: жажда мести! Никогда и ничего я не желал с такой силой. Они не могли не заметить этого, и они заметили.
Какие только картины не рисовал я в своем воображении. Сначала придумывал для Даи и ее возлюбленного всевозможные разновидности физических мучений. Целая вереница пыток, изобретенных в свое время человечеством, проносилась в моем воспаленном мозгу. Но нет! Все они были слишком гуманны для этих двоих. Физическая боль — ничто по сравнению с болью душевной. Поэтому сначала пусть Дая разлюбит этого ничтожного человека. Пусть он ощутит страдания, выпавшие на мою долю. Хотя я и не знал его, я осознавал, что он это заслужил. Не из-за меня, из-за памяти его жены, которую он предал при первой же возможности.
После этого пусть Дая встретит другого человека, которого полюбит так, как не любила никогда и никого. А тот пусть никогда не ответит ей взаимностью. И это только начало, дети мои!..
С такими мыслями я прибыл домой. Когда я вошел в дом, меня уже ждали — в центре комнаты на полу был нарисован огромный треугольник. Не раздумывая ни минуты, я шагнул внутрь…
Тут же я очутился очень далеко, хотя смутно понимал, что моя комната всего в шаге отсюда. И вновь я испытал необъяснимый ужас и почти пожалел о том, что оказался здесь. Я даже готов был отказаться от своих планов мести, но каким-то шестым чувством понял, что отступать уже поздно.
Я находился в обществе двух человек, хотя, конечно, это были не люди. Существа из моих самых диких кошмаров — это, пожалуй, наиболее подходящее для них определение. Описать их я уже не смог бы и через минуту после встречи. Они очень быстро объяснили мне, что выполнят любые мои желания, но с условием, что наступит время, когда я должен буду за это заплатить. Цену этой услуги мне будет суждено узнать только в день расплаты. Они честно сказали, что если бы я узнал эту цену сейчас, то немедленно отказался бы от всех самых заветных и несбыточных желаний.
Мне это было безразлично. Жизнь снова потеряла для меня смысл. Я принял условия их игры и сообщил мое первое желание: пусть от моей любви не останется и следа. Дая оказалась недостойной любви такого человека, как я, как бы самодовольно это ни звучало. В тот же миг я снова очутился в своей комнате. Никакого треугольника на полу не было. Сильнейшая усталость навалилась на меня. Я добрался до кровати и тут же провалился в сон…
Проснулся я другим человеком. Непомерная тяжесть, давившая на меня все эти годы, исчезла, принеся долгожданное избавление. Недуг, когда-то поразивший и мучивший меня столько времени, наконец отступил. Я больше не любил ее. Я на самом деле больше не любил ее. Ловцы Желаний доказали свое могущество вновь.
Я беспечно бродил по улицам родного города, улыбался знакомым и совершенно посторонним людям, разглядывал витрины магазинов, любовался струями воды у фонтана. Даю я если и вспоминал, то лишь изредка и как нечто далекое. Любая пролетевшая мимо птица, гонимый ветром лист или проскакавшая по мостовой лошадь немедля вытесняли ее из моей головы.
Но вместе с любовью я потерял и еще кое-что: желание мстить кому бы то ни было. Мне стало наплевать на Даю и ее нового мужа, как и на всех остальных людишек, копошащихся в своей извечной и настолько далекой мне суете.
Передо мной теперь открывались воистину великие перспективы и не было более ничего, что бы заставило меня оглядываться назад… Но не всех это устраивало. Ловцы Желаний — они не ожидали, что я внезапно уведу у них добычу из-под носа. Они ждали, что я засыплю их своими алчными и вероломными запросами.
Около недели изображения треугольников метались по стенам, потолкам и полу моего жилища. Но они, всемогущие и всевластные, оказались бессильны перед тем, кто сумел очиститься от балласта желаний. Покончи с желаниями, и Ловцы не смогут совладать с тобою. По крайней мере, для них это будет очень непросто — ведь каждый должен жить по раз и навсегда определенным для него законам.