Капитан Хан Притчер из Службы Информации, вернувшись в казармы, обнаружил дожидавшуюся его персональную капсулу. Она содержала приказы, скупые и наискось подчеркнутые словом «СРОЧНО», каждый из которых начинался с четкого заглавного «Я».
Капитану Хану Притчеру предписывалось отбыть «на мятежную планету Гавен» в кратчайшие сроки.
Капитан Хан Притчер на своем легком одиночном быстроходном корабле тихо и спокойно взял курс на Калган. Этой ночью он спал сном удачливого упрямого человека.
13. Лейтенант и клоун
Если с расстояния в семь тысяч парсеков отголоски падения Калгана перед полчищами Мула вызвали интерес у старого торговца, то опасения упрямого Капитана и раздражение педантичного Мэра на самом Калгане не имели никаких последствий и никого не заинтересовали. Это наглядный пример всему человечеству: расстояния как во времени, так и в пространстве добавляют веса событиям. К сожалению, нет свидетельств тому, что этот урок был когда-нибудь выучен как следует.
Калган всегда был Калганом. Он единственный во всей той области Галактики, казалось, не знал, что Империя пала, что Стэннелы больше не правят, что величие ушло безвозвратно и что покоя больше не будет.
Калган был роскошным, несмотря на рушащуюся доктрину Человечества, он сумел сохранить свою целостность как производителя развлечений, покупателя золота и продавца отдыха.
Он сумел избежать самых страшных превратностей истории, когда победитель мог бы уничтожить или нанести серьезный ущерб миру, до краев набитому наличными деньгами, на которые можно было бы купить даже то, что не продавалось.
И все же Калган стал штаб-квартирой военного правителя, и его мягкость была подчинена запросам военного времени.
Его прирученные джунгли, мягко очерченные побережья и ослепительно блестящие города жили в унисон с поступью наемников из других миров и удивленных граждан. Его же провинции были вооружены, и их деньги инвестированы впервые за всю историю не на взятки, а на военные корабли. Его правитель без колебаний доказал, что намерен защищать то, что принадлежит ему, и готов захватить то, что принадлежит другим.
Он был величайшим в Галактике, повелителем войны и мира, строителем Империи, основателем династии.
А какой-то безвестный выскочка с идиотским прозвищем покорил его, его войска и его цветущую Империю, даже не сразившись на поле боя.
И вот Калган зажил как обычно, и его одетые в униформу граждане спешили вновь вернуться к нормальному образу жизни, в то время как наемники с других планет легко вливались во вновь создаваемые отряды.
Снова, как и всегда, проходили роскошные охоты в джунглях на специально разводимых для этих целей животных. Такие забавы были безопасны для жизни людей, как и птичьи охоты, фатальные лишь для Великих Птиц.
В городах беглецы из Галактики могли предаваться различным удовольствиям в соответствии с возможностями своего кошелька везде — от легких, воздушных, полных выдумки дворцов, открывающих массам свои двери со звоном колокольчика, где все идет в полцены, до невыразительных, незаметных, но часто посещаемых мест, где только сказочно богатые признавались знатоками и ценителями.
К этому мощному потоку Торан и Бэйта не добавили ни ручейка. Они зарегистрировали свой корабль в огромном общем Ангаре на Восточном полуострове и влились в соединение средних классов, где развлечения были доступными и даже респектабельными, а толпы не очень многочисленными.
На Бэйте были солнцезащитные очки и белое тонкое платье, спасавшее от жары. Теплого золотистого цвета руками она обхватила колени и задумчиво уставилась на вытянувшееся тело мужа — почти блестящее в ослепительных лучах белого солнца.
— Смотри не переборщи, — сразу сказала она ему, но Торан был уже красен как рак. Несмотря на три года, проведенные в Фонде, солнечный свет продолжал оставаться для него роскошью, и вот уже четыре дня на его теле, предварительно смазанном противоожоговым составом, не было ничего, кроме шортов.
Бейта приютилась рядом с ним на песке, и они заговорили вполголоса.
Голос Торана был мрачен и резко контрастировал с его спокойным лицом:
— Нет, я признаю, что мы ни к чему не пришли. Но где он? Кто он? Этот сумасшедший мир ничего не знает о нем. Может, его вообще нет?