Кроме переписки Стародума с хорошо знакомыми публике героями «Недоросля», на страницах «Друга честных людей» должны были появиться эпистолярные творения нового персонажа, соседа Стародума дедиловского помещика Дурыкина. Этот отец семейства, по обыкновению с говорящей фамилией, просит умного и имеющего связи московского знакомого «сделать милость посмотреть из университетских студентов» учителя для его детей. Свою просьбу почтительный, но твердый Дурыкин сопровождает перечнем требований к возможным кандидатам: «1. Учитель должен быть из русских, уметь по-французскому, по-немецкому, сочинять стихи, сколько потребно для домашнего обихода. Не худо, чтобы он знал арифметику. 2. На год дам ему двести рублей, а он должен учить детей моих со всею кротостию. 3. Жить он будет у меня в доме, обедать с камердинером. 4. А как я по милости Божией имею чин генеральский, будучи отставлен действительным тайным советником, то я именно требую, чтоб он в разговорах со мною и с женою давал нам чаще титул Превосходительства. 5. При гостях в наше присутствие он садиться не должен. 6. С мадамою Лудо (которую они с генеральшей „переманили от соседа“ и которая принадлежит „неизвестно какой нации“. — М. Л.) отнюдь не амуриться, дабы не подать худого примера жене моей, а потом и дочерям. 7. При мне и при жене моей ни шляпы, ни колпака отнюдь не надевать, но из человеколюбия в зимнее время дозволяю накрыться, и то когда метель большая… 10. Он должен исполнять все сие условие под опасением в противном случае быть выгнату по шее из дому, ибо я признаюсь, что нрав у меня бешеный, да и будучи в генеральском чине, может быть, не смогу воздержать себя противу студента, в службе моей находящегося, хотя бы он и офицерскаго был чина».
Из полюбившегося ему «Недоросля» Дурыкин понял совсем немного: что, нанимая немца, он рискует натолкнуться на Вральмана и что его просвещенному соседу Стародуму можно поручить поиски подходящей кандидатуры. Так, по мнению прославленного автора, его комедии воспринимают безнадежные дураки, «дослужившиеся до титула Превосходительства» и пополнившие перечень описанных Фонвизиным высокопоставленных уродов. Правда, как и некоторые прочие фонвизинские уроды, самодовольный Дурыкин оказался не природным русским, а переименованным европейцем: по наблюдению исследователей, в основу переписки Стародума с дедиловским помещиком и университетским профессором была положена переписка некоего безымянного дворянина с университетским же профессором, сочиненная известным немецким сатириком, «немецким Свифтом» Готлибом Вильгельмом Рабенером (1714–1771).