— Почему?
— Помните рассказ «Пестрая лента», момент, когда змею избили?
— Она вернулась и набросилась на владельца, — кивнул Гелбрейт. — Хорошая версия. А насчет того, что никто не видел, как люди прыгают в воду, — вранье. Похоже, эту тему вообще запрещено обсуждать. Значит, надо обратить на нее внимание.
— И все-таки странно, что взрослый человек спасает тулунов, бросив детей один на один с акулами, — вырвалось у Клинта. — Это как-то мерзко выглядит со стороны, даже паникой не оправдывается.
— Просто вы не мумбаец и испорчены современными теориями о защите детства, — Гелбрейт опустил стекло и высунул локоть наружу, чтобы избавиться от запаха химикатов в салоне и на одежде, заодно чтобы скрыть улыбку, вызванную репликой Клинта. — Тулуны их всех кормят, они сравнимы с единственным грузовиком в многодетной семье. Новых обучить не пять минут времени, их еще поймать надо, да и выйдет ли толк — непонятно. Конечно, он спасал в первую очередь их, предоставив мальчишек самим себе. Они ему не родня, простые наемники, к тому же по мумбайским меркам никакие не дети, и акул они действительно порезали. Я видел четыре их жертвы, разрезы сделаны не обоюдоострым клинком, а односторонним.
— Опять Улисс? — в голосе Клинта прозвучала неприязнь. — Зачем было врать, что акулы сами удрали? Мы не из общества защиты животных вроде бы. Или он патологический лгун?
Гелбрейт покачал головой.
— Не похоже. Думаю, с мальчиком придется поговорить еще раз, уж больно подозрительно выглядит цепочка событий со смертью этого Ласа. Сирены, конечно, вздор, но…
Он не договорил, потому что машина резко притормозила, но затем снова выровняла скорость. Гелбрейт подождал, пока Клинт справится с управлением, и продолжил:
— …но если опытный тренер погибает при каком-то несчастном случае и все это происходит в местной бухте, где сходят с ума морские обитатели, а несчастный случай опять повторяется...
— А если сирены — не вздор? — неожиданно спросил Клинт.
Гелбрейт засмеялся.
— Чем же еще могут быть девы с хвостами, завлекающие путешественников пением?
— Я видел сирену.
Машина съехала на обочину, Клинт развернулся к Гелбрейту всем корпусом, ожидая вопросов.
— Ну, — растерялся Гелбрейт, — мне придется поверить вам, разве что уточнить, при каких обстоятельствах вы с ней встретились и почему живы до сих пор.
— Некрасивая история, — признался Клинт, опуская глаза. — Но сейчас я уже не понимаю, где я прав, а где нет. Я видел сирену во время подводной прогулки с Хиотисом. Точнее, я видел серое создание, не похожее на тулунов и сайренов ни формой, ни окраской. Оно исчезло слишком быстро, чтобы я успел его снять, и забыл бы об этом, если бы вы не сказали за обедом про серые тени. Она выглядела именно так.
— Почему вы решили, что это сирена?
— Я смотрел информацию о живности Мумбаев, включая и Мумбаи-Два, ничего похожего в справочнике нет. Как часто в природе появляются новые виды млекопитающих?
— Редко, полагаю, — честно ответил Гелбрейт. — Но бывают генетические мутации, травматические, химические… При плохой видимости в мутной воде зрение может обмануть. Например, если это был сайрен-альбинос, то окрас вполне мог выглядеть серым сквозь воду.
Клинт не стал спорить, запустил двигатель и вернулся на дорогу. Тайна подводной встречи больше не нуждалась в хранении за семью печатями, и это давало некоторую свободу мысли.
— А если предположить, что не всех сирен истребили, могли выжившие дать потомство, которое усвоило правило держаться подальше от людей? Существовать где-то в отдаленной части океана?
Гелбрейт хмыкнул.
— При современных средствах слежения это невозможно, — сказал он. — Сирена не рыбешка, кто-нибудь обязательно ее заметил бы. Мумбайцы превращают в деньги все, до чего способны дотянуться, они поймали бы такую диковинку, гонялись бы за ней, как Ахав за Моби Диком. При определенном стечении обстоятельств живая сирена на аукционе потянет состояние.
Корпуса центра уже показались из-за поворота, вырос тубус океанариума и многоступенчатая коробка главного корпуса в зеленых кронах.
— Все равно надо выяснить, как именно погиб этот Лас, — упрямо сказал Клинт.
Глава 19. Интуиция
Вой двери на этот раз оказался как нельзя более кстати, сидевшие в холле люди прекратили разговор и поднялись. Их было трое, если считать с Хиотисом, выглядели они самым обычным образом, как поселковые рыбаки. Гелбрейт мысленно сравнил лица со снимками — те самые, подлога нет, интеллектом не обезображены. Ему вдруг пришло на ум, что если считать с Брендоном, Улиссом и Мо, получается пять человек персонала. Пятеро пострадавших, но не раненых. Жаль, он не сообразил спросить Брендона о здоровье. Не исключено, что ссадины на ногах у тех троих остались от острых плавников сайренов.