— Пропустите меня, — твердо (или думая, что говорит твердо) заявил Клинт.
— Мистер Клинт, это невозможно, — спутник генерала и не подумал дать ему дорогу. — Вам необходима медицинская помощь.
— Немедленно, — с ненавистью перебил его Клинт. — Вы нарушаете дипломатическую неприкосновенность, я не собираюсь подчиняться вашим требованиям. У меня важное сообщение для лорда Рассела.
— Мистер Клинт, послушайте врача и вернитесь в палату, — неожиданно сказал Шепард. — Вы не сможете ничего передать лорду Расселу.
— Вы позаботитесь об этом?
Шепард заложил руки в карманы и нехорошо прищурился.
— С лордом Расселом два часа назад случился инсульт, — вежливо ответил он. — Едва ли он вас услышит. Наши соболезнования.
В виски Клинта оглушительно ударила кровь, рука дрогнула, пальцы залило чем-то липким и горячим, и, только когда он поднес руку к лицу, до него запоздало дошло, что вместо рукояти ножа он все это время сжимал лезвие.
— Генерал, что вы делаете! — рассердился второй, пока Клинт сползал на пол мимо его рук. — Нельзя же вот так, больному человеку, без подготовки! Безобразие!
Глава 35. Снова соседи
Вице-президент Новой Виктории Патрик Чейз, только что ставший временно исполняющим обязанности президента, выразил официальный протест против нахождения Клинта под наблюдением урсулийского врача.
Генерал Шепард напомнил, что милосердие не имеет границ и национальности, а мистер Клинт вправе сам принимать решения, в коих он ограничен только отсутствием интереса со стороны соотечественников, всецело занятых оказанием медицинской помощи президенту. Чейз проглотил издевку молча — ему сейчас было не до Клинта.
— Похоже, никто не спит, — сказал Гелбрейт, глядя между занавесок на мигрирующие небесные огни. — На пирсе что-то невообразимое делается. Утром здесь будет столпотворение.
Клинт не ответил, непрерывно листая страницы в паде, который ему оставили для связи с Чейзом. Гелбрейт понимал его состояние — каждые пять минут в новостях публиковалось коммюнике, из которого было ясно, что перемен в здоровье лорда Рассела нет.
Поведение Клинта беспокоило его с момента, когда тот пришел в себя и обнаружил, что они снова соседи, только уже по палате. Викторианец замолчал и продолжал молчать все время, которое они были наедине. Иногда Гелбрейт замечал, что Клинт бросает в его сторону странные взгляды, но что они выражали, было неясно, викторианец быстро отводил глаза.
— И акваторию оцепили. Похоже, бизнесу в этой части материка все-таки конец.
— Тут много кому конец, — не выдержал Клинт, опуская пад. — Не только бизнесу. Я был в клубе, там полно трупов. По моим подсчетам мертвы около двадцати человек, но я лично видел только девятерых погибших. Сирена тоже убита.
— Где? — Гелбрейт не удержался, сел на кровати, прозрачные трубки катетеров потянулись за ним, и лицо Клинта дрогнуло.
— В лягушатнике, — признался он. — Я нашел в ее теле нож Улисса, но его самого там не было. Следов крови тоже.
Гелбрейт тихо присвистнул, хотя звук, который могли издать обожженные губы, свист не напоминал даже отдаленно.
— Откуда же у него взялся нож? — сказал он. — Бриареи отбирают любое оружие.
— Там не было бриареев, — безжалостно заявил Клинт. — Ни внутри, ни снаружи я их не встретил.
Гелбрейт замолчал, переваривая сказанное Клинтом, насколько позволяло сотрясение мозга.
— Невозможно, — заявил он. — Андроидов Аркаима вызвали официально, им обязаны были кого-то передать под охрану.
— Им передали, — Клинт рывком сел на кровати, и Гелбрейт про себя скрестил пальцы — плотину молчания прорвало. — Хиотис, когда говорил про признание, ни разу не назвал имени Улисса. Мы обсудили только уголовные положения. И вы со мной согласились, что бумага написана его рукой. С кем ушли бриареи?
Пришла очередь Гелбрейту открыть рот от удивления.
— Хиотис вызвал их для себя?
— Он планировал опасную сделку. Знал, что инвестор привезет с собой людей, и ему тоже была нужна защита. Если я правильно понял, бриареи еще и идеальные телохранители.
— Черт, Клинт, — не выдержал Гелбрейт, — я чувствую себя старым идиотом. Я ведь держал эту бумагу в руках и слышал весь разговор, но такое мне даже в голову не могло прийти. Добровольно отдать себя под охрану бриареев… Уму непостижимо.
— Идиотом был я, — отрезал Клинт. — С самого начала и до конца. Понятно, почему Хиотис покрывал мальчишку и почему без него сделка была невозможна.