- Отойди назад, - хочу выдернуть руку, но, кажется, все свои оставшиеся силы она тратит лишь на то, чтобы не допустить этого. Поворачиваюсь телом, но голова все так же отвернута в сторону. Нащупал кран свободной рукой и начал крутить. Полилась вода.
Девушка делает шаг, и я ловлю краем глаза ее оголенные ноги, после чего вновь отворачиваюсь. Кэйли опускается на колени, продолжая держать мою руку, и ополаскивает ноги. Мне приходится сесть на пол. Девушка что-то нашептывает, но не могу расслышать. Надеюсь, что после душа ей полегчает, ибо жду красноречивого объяснения.
Успеваю хорошенько вздремнуть, пока Кэйли моется. Немного не продумал, ведь ей нужна другая одежда, но девушка отказалась, решив надеть свою. Что ж, хоть за это спасибо.
Роюсь на полках шкафчика, ища аптечку, но ничего лучше йода не нахожу. Девушка села на край ванны, взяв баночку, и кривит лицо. Я усмехаюсь:
- Брось, ты же не ребенок, просто немного пощиплет.
Она надувает щеки, капнув на ватку, и неуверенно касается первой ранки, но тут же убирает руку, растерянно моргая. Я не могу спокойно наблюдать за этим цирком, поэтому не сдерживаюсь, усмехаясь:
- Подуй, - складываю руки на груди. Она начала дуть на коленку, вновь прижимая ватку. Что ж, это может длиться до второго прихода Христа, так что опускаюсь рядом, взяв ватку и баночку:
- Я буду прижигать, а ты дуть и держать рот на замке. Если пискнешь, то вылью весь йод тебе на ноги и заставлю размазывать руками.
Немного мнусь, ведь глаза Кэйли покраснели. Что ж, соглашусь, я резок, но чего она ожидала?
Прижимаю ватку к ране, и девушка кусает губу, прикрывая рот руками. Она жмурится, но не дует, поэтому я мажу другую рану. Неужели решила вести себя, как взрослая, но ее всхлипы выдают.
От лица Кэйлин.
Дилан слишком жесткий, но я все равно благодарна ему.
После душа мы вернулись в комнату. Парень дал мне тетрадь и ручку, чтобы я могла порисовать. Кажется, он понял, что я не смогу уснуть, пока на улице темно. Пока чертила каракули, все ему рассказала. Кратко, но это все, что могу сейчас. Дилан выслушал, но так же в ответ ничего не сказал, продолжив пить кофе из баночки, которую потом кинул в сторону двери, где стояло мусорное ведро, но промахнулся, попав в стену. Я улыбнулась, хихикнув, за что получила легкий подзатыльник. Тогда допила свой кофе, подавившись, и прицелилась, кинув. Попала в корзину, на что Дилан что-то проворчал, но усмехнулся краем рта.
Странно. Вот мы снова вместе, в его комнате несмотря на то, что произошло между нами. Я все время возвращаюсь сюда и явно тревожу своим присутствием О’Брайена, но мне некуда податься. Сейчас намного лучше осознаю то, что действительно одинока. Есть ли у меня друзья? Их нет. Родители? Тогда, где, например, мой отец, когда он так нужен?
Поникла, слабо улыбнувшись. Зато есть раздражительный сосед, который втихаря планирует уничтожение сего мира. Забавно я живу.
Не думаю, что должна вообще сейчас выдавать своего существования, даже дышать боюсь, но это делаю без особых переживаний и сомнений: Опираюсь рукой на кровать, приподнимая лицо, и оставляю короткий поцелуй на щеке Дилана. Сразу отвожу взгляд, смотря вниз, ибо парень так же резко повернул голову, уставившись на меня.
- Это спасибо, - робко шепчу, начинаю водить ручкой по тетрадке. Что ж, меня либо ждет полный крах, либо он промолчит. На самом деле, не хотелось бы равнодушной реакции на мое действие.
Что угодно, только не молчание.
***
Кэйлин начала рисовать, скрывая свое волнение, ведь впервые кого-то поцеловала. В щечку, но ведь поцеловала.
Дилан долго и мучительно смотрел на нее, раздумывая и пытаясь логически объяснить её действие. Парень часто моргает, отводя взгляд, и облизывает губы, откашлявшись.
Эта женщина целовала его, но особых ощущений он не помнит. Знает лишь то, что терпеть не может прикосновение её губ. Это всегда нечто странное, мокрое и склизкое. Да и к тому же пахнет она отвратно.
Дилан не может сказать, что сейчас почувствовал что-то подобное, но его смутило то, что вместо этого легкого поцелуя думает о том, как пахнет Кэйли. Она использовала его шампунь вместо геля, что ж, теперь она пахнет, как бальзам против перхоти, но это довольно приятно.
Куда лучше той прокуренной “старухи” с отвисшей грудью.
Парень хмурится, потирая ладонями глаза. Бросает взгляд на Кэйли, которая уже прекратила ждать какой-либо реакции с его стороны. Опускает глаза ниже: девушка согнула колени, иногда поглаживая их рукой, ее грудь поднимается и опускается, а мокрые локоны волос прикрывают ключицы.
Во всем этом есть какое-то спокойствие, некое умиротворение. Состояние равновесия.
Звучит странно, но Дилан почему-то посчитал, что находится в комнате один. Тернер вовсе не навязывается, никак не проявляет себя. Она молчит.
Но почему-то О’Брайену охота, чтобы девушка заговорила, но он никогда подобное не признает.
***
Мое сердце сжалось, когда я почувствовала тяжесть на плече. Боюсь поднять голову, но понимаю, что Дилан уткнулся лбом мне в шею, словно прячась в моих влажных волосах.
Прочищаю горло, шепча:
- Опять твои “проверки-прижималки”?
О’Брайен выдыхает, щекоча мне кожу, ничего не отвечает, но садится ближе, вытягивая ноги, а руки кладет вдоль тела. Я чувствую себя странно, но не могу убрать с лица легкую улыбку.
Сидеть так - действительно приятно.
***
Дилан осторожно вдыхал аромат её кожи, боясь, что его раскусят. Он не помнит, чтобы подобное ощущал раньше, даже, когда его обнимала мать.
О’Брайен глотает скопившуюся во рту жидкость, чтобы смочить пересохшее горло: “Так, правда, лучше”.
========== Part 24. ==========
***
Ему не часто снились сны, поэтому то, что привиделось этой ночью, полностью проникло в разум О’Брайена. Парень проснулся, открыв глаза. Ему не нужно было щуриться, ведь в комнате все еще царила тьма. Дилан хрипло выдохнул. Его тело затекло, ибо уснули они в положение “сидя”. Аккуратно выпрямляется, наклоняя голову в разные стороны, отчего шея хрустит. Опускает взгляд на девушку, чьи волосы еще не высохли. Кэйлин спокойно сопела, и это удивительно. Как можно спать так умиротворенно после того, что произошло? Дилан хмурится, убирая несколько выпавших на её лицо локонов волос. Всматривается, наклоняя голову к плечу: выглядит Тернер уже гораздо лучше, но состояние тела иное. Нужно будет обработать раны утром.
О’Брайен часто хмурится, поэтому это стало его обычным выражением. Что-то вроде запасной маски, чтобы уберечь себя от других.
Но, смотря на Кэйлин, его переполняют иные эмоции. Что-то в его отношении к ней меняется, и изменения происходят моментально. Это пугает, но и прекращать подобный процесс не хочется.
Хочется немного другого…
Парень отпрянул, отпуская ее локоны. Девушка вздохнула, а голова её опрокинулась, из-за чего она покосилась в противоположный от Дилана бок. Тот осторожно вернул её в правильное положение, рукой пролез к дальнему плечу, чтобы приобнять. Кэйлин шевелится, заставляя парня замереть. Она поворачивается к нему лицом, удобнее располагая голову на его плече. Ее руки скользят вдоль тела, падая на ноги О’Брайена. Тот сжался, поджав губы, и устало выдохнул.
Его взгляд вновь переходит на Кэйлин: лямки её майки немного спустились с плеч, отчего одежда висит, приоткрывая обзор, короткие простенькие шорты сильно оголяют ноги, покрытые ссадинами, губы закрыты, грудь медленно поднимается и опускается.
Скрип.
Удивительно, что этот тихий звук способен вырвать девушку из, вроде как, крепкого сна. Дилан моргает, когда Кэйлин, словно не спала вовсе, поднимает на него распахнутые глаза, шепча:
- Что это было? - Поворачивается к окну, желая вылезти из “объятий” О’Брайена, но тот останавливает, притягивая обратно к себе:
- Эй, вернись, - кажется, парень сам ужаснулся, но не от того, каким тоном произнес эти слова, а от того, какие чувства заставили его заговорить.