Но шрамы - это пол беды.
Булимия, растяжки на животе. Эти ужасные полосы, из-за которых, несмотря на то, что похудела, комплексов стало лишь больше. Теперь стыжусь своего тела намного сильнее, чем раньше. Похожа на женщину, что только родила.
Я хотела стать идеалом, а лишь изуродовала свое тело.
Не отвечаю. Мне не нужно перед кем-то оправдываться. К тому же, не ему судить меня.
- Кто это был? - Спрашиваю, игнорируя вопрос Дилана. Тот недолго молчит, отвечая:
- Мой отец, - кажется, он заикнулся. Я киваю:
- Он не будет против, что я поем здесь?
Парень оборачивается, хмурясь:
- О нем вообще не думай, - мельком пробегает взглядом по моему телу, но я все равно замечаю это, обнимая себя руками, и встряхиваю волосами, откашливаясь:
- Ну, что? Может быть, накормишь меня? - Улыбаюсь.
Дилан усмехнулся, взяв со стола очки, отчего я растерялась. Он надел их, направившись к двери:
- Идем.
Следую за ним в коридор, оглядываясь, и ловлю на себе взгляд мужчины, что вышел из ванной комнаты. Честно, выражение его лица мне не особо понравилось, но решила не акцентировать на этом внимание. Ускорилась, чтобы идти рядом с парнем.
Спускаюсь, сразу замечая старушку, которая, к слову, приветливо улыбается мне:
- Доброе утро.
- Доброе, - не договариваю, ибо О’Брайен хватает меня за кисть, заставляя ускориться. Он словно хочет избежать встречи с кем-то.
Мы сворачиваем на кухню, но Дилан резко тормозит, закатывая глаза. Я выглядываю из-за его спины. Женщина, сидящая за столом, улыбнулась ему, после чего перевела взгляд на меня, удивленно приоткрыв губы:
- Ты ведь..
Точно. Эта медсестра из больницы.
Женщина поднялась со стула:
- Ты ведь Кэйли?
- Она - Кэйлин, - ровно и как-то жестко произносит Дилан, проходя к холодильнику. Он не взглянул на женщину, поэтому не заметил перемену в её лице: она словно “расцвела”, услышав голос парня, кажется, они давно не разговаривали. Что-то мне подсказывает, что в этой семье все не так “просто”, как мне казалось.
Женщина протянула мне руку:
- Мы толком не знакомы. Я - Миранда О’Брайен. Мать Дилана.
Как ожидалось. Пожимаю её ладонь, улыбаясь:
- Кэйлин Тернер. Как там моя мать?
Женщина собирает бумаги со стола, часто моргая, но улыбается в ответ:
- Я настаивала, чтобы она осталась на дополнительные обследования, но Саманта настояла на выписке.
Я обрадовалась:
- Здорово, так она вернется сегодня?
- Да, думаю, если ты поедешь к ней сейчас, то застанешь в больнице. Она оформляет бумаги, - объясняет. - Ведь, как я понимаю, в школу вы уже не собираетесь, - поглядывает на О’Брайена, который до сих пор игнорирует её, отчего выражение лица женщины слабнет. - Сегодня у нас семейный ужин, - выдавливает улыбку. - Если придешь, буду рада.
- Она не придет, - грубит Дилан, наливая себе сок. Женщина откашлялась. Видно, что она растеряна, поэтому я улыбаюсь:
- Сегодня? Хорошо, я думаю, что приду.
По телу пробегают мурашки от взгляда Дилана, который он кидает в мою сторону. Кажется, я не доживу до вечера, если останусь с ним наедине.
- Я не настаиваю, но хотелось бы, - добавляет, с некой надеждой смотря на меня.
Что-то мне подсказывает, что она хочет, чтобы я пришла, ведь думает, что придет и Дилан. Что ж, почему-то мне хочется помочь ей наладить отношения с сыном. Не знаю причину такой обстановки в семье, но эта женщина нравится мне.
- Хорошо, - киваю. Миранда шире улыбается, желая покинуть кухню, но оборачивается, вдруг вспомнив:
- Кстати, я спрашивала, позвонить ли тебе, чтобы предупредить, что все в порядке, но твоя мать отказалась. Думаю, она хотела сделать тебе сюрприз своим неожиданным появлением. Так что, подумай, - выходит, одарив меня светлой и теплой улыбкой.
Я кусаю губу, топчась на месте. Кожа покрывается мурашками. Кто-то явно сверлит меня глазами. Недовольно закатываю глаза, оборачиваясь со словами:
- У меня по спине “ку-ку” холодок пробежа-ал, - протягиваю последнее слово, ибо Дилан стоял буквально возле меня, так что при повороте я ударилась пальцами руки о его локоть. Медленно поднимаю глаза, понимая, что настроение явно не “солнечное”. О’Брайен молча уставился на меня, притоптывая ногой.
Я мнусь, выдавливая из себя:
- Если тебе станет легче, то врежь мне. Просто это куда лучше, чем эта игра в гляделки.
Дилан резко обходит меня, идя к лестнице. Я теряюсь, оборачиваясь, и спешу за ним. Серьезно? Чего он, как ребенок! Разве так люди решают проблемы?
- Дилан! - Спешу за ним по лестнице.
Выхожу на этаж, сталкиваясь с мужчиной, который обернулся, бросив взгляд на Дилана, что уже скрылся в ванной комнате.
Черт.
- Извините, - виновато опускаю глаза в пол, обходя незнакомца, и спешу к ванной, бросая взгляд назад. Мужчина улыбнулся мне, но это выражение лица не особо греет душу. Он мне не нравится.
Еще пару раз оборачиваюсь, чтобы убедиться, что мужчина покинул коридор. Останавливаюсь у двери. Мнусь, откашливаясь, после чего неуверенно Стучу, зовя:
- Дилан?
В ответ гул воды. Хмурюсь, стуча сильнее и настойчивее, хотя дверь он не запер:
- Дилан, я не хотела тебя задеть, если ты, конечно, злишься, хотя я понятия не имею, почему, - ставлю руки на талию, кусая губы. Ответа не следует. Черт, и что такого я сказала?! Только подумала, что между нами “штиль”, но нет, ничего не вечно, так сказать. Бью ногой дверь, начиная злиться:
- О’Брайен!
Нет реакции. На смену злости приходит беспокойство. Прислушиваюсь, наклоняясь к двери:
- Дилан?
***
Парень крутит кран, чтобы усилить поток воды. Он рывком срывает очки с лица, грубо давя на глаза. Его лоб покрывается потом, а в горле образовывается ком, мешающий дышать нормально.
Паническая атака.
Сердце готово выскочить из груди. Ему нужно спрятаться, как в детстве, зарыться в самый дальний угол, чтобы никто не смог найти его.
Опирается руками на раковину, задыхаясь. Пар воды поднимается в воздух. Зеркало начинает потеть. Дилан протирает его рукой. Его взгляд замирает: за спиной, у двери, стоит девушка, чьё бледное лицо выделяется на фоне желтой краски.
Дилан щурится, хмурясь:
- Петра? - Заикается, чувствуя, что колени начинают дрожать. Рука парня лезет в карман, хотя он явно сопротивляется.
Девушка позади улыбается, что-то шепча. Дилан напрягается, когда достает лезвие, сильно сжимая его в руке. Петра приподнимает голову, кивая ему. О’Брайен хмурится, когда валится на пол, опираясь спиной на стену. Он растерян больше, чем когда-либо. Его тело явно не собирается слушаться, а движения не остановить. Петра резко переместилась, оказавшись возле него на коленях. Она сжимает его руку, и лезвие впивается в кожу ладони, отчего кровь вытекает наружу. Дилан неровно дышит, сжимая губы, когда девушка, словно управляя рукой парня, подносит лезвие к его горлу.
========== Part 25. ==========
***
Петра не может наладить отношения с О’Брайеном. Ей охота быть ближе к нему, но понятия не имеет, почему парень отталкивает её. Ей никогда раньше не приходилось так напрягаться, чтобы говорить с противоположным полом, ведь девушка довольно популярна у парней, но с этим Диланом одни проблемы и неудачи. Почему он отвергает её? Почему не желает общения, как другие?
Что такого особенного в этом О’Брайене?
***
Я знаю, что не должна вторгаться в “мир” Дилана, но ответа не следует, поэтому аккуратно открываю дверь, заглядывая внутрь ванной комнаты. Картина перед глазами, кажется, моментально врезается мне в разум, заставляя пошатнуться: Дилан сидел у стены, сжимая лезвие в руках, его ладони кровоточили. Срываюсь с места, бросаясь к нему, и хватаюсь за острый предмет, пытаясь вырвать из рук парня:
- Что ты делаешь?!
Страх заполняет мой рассудок. Я боюсь. Боюсь того, что Дилан собрался сделать. Как бы это сопливо ни звучало, но в эту секунду осознала, что сошла бы с ума, если бы его сейчас не стало. Не хочу даже думать о том, чем все кончилось , если бы не вошла к нему.