— Только не кладите ему палец в рот, — рассеянно сказал Новиков, глядя на колесо. — Ничего себе раскрутили. Тихие, а любят острые ощущения… Ох! — вырвалось у него.
Серое тело вылетело из подвесного кресла. Подброшенное центробежной силой, оно взвилось в зеленое небо, перекувырнулось и с глухим стуком упало на землю.
— Остановите колесо! — заорал Новиков и бросился к упавшему телу.
Резницкий побежал за ним. Помощи никакой не требовалось: серое существо разбилось в прах. Обитатели рощи не спеша сходились к месту происшествия, молча смотрели на труп сородича, молча брели дальше на своих тумбообразных ногах.
Вдруг, откуда ни возьмись, появилась теннисная ракетка. Она выпустила манипуляторы, подхватила труп и умчалась куда-то, скользя над травой и ловко огибая деревья.
А колесо все крутилось, правда, уже медленнее.
— Ф-фу! — выдохнул Новиков, обращая к Резницкому расстроенное лицо. — Духотища какая… он отер пот со лба и шеи. — Что скажете, Сергей Сергеевич?
— Пойдемте-ка, Алеша, к стене. Надо искать проход.
— Пойдемте…
Их внимание привлекли небольшие усеченные пирамидки, стоявшие тут и там на поляне. Они были из того же черного стекла, и на каждой был желтый круг, а внутри круга — черный квадратик.
Подавленные, молчаливые, разведчики вернулись к невидимой стене и пошли вдоль нее. Среди деревьев то и дело мелькали серые тела обитателей рощи, но разведчикам уже расхотелось устанавливать с ними контакт.
— Сдается мне, — сказал Новиков, — что мы попали на планету непуганых идиотов.
Резницки промолчал. Он никогда не делал обобщений, пока не накапливал достаточной информации.
Резницкий нарушает ИПДП
Прохода не было. Разведчики убедились в этом, когда к концу дня вернулись к тому месту возле рыжих холмов, где в загадочном тоннеле исчез вездеход. Гравитационный колпак накрывал добрую сотню квадратных километров.
— Неужели эта мощная силовая защита существует лишь для того, чтобы оградить идиотов от зверья и других неприятностей? — сказал Новиков. — Чтобы они тут ходили голышом и катались на колесе? Они ведь ничем не заняты, Сергей Сергеевич. Бродят по роще, валяются в траве, жрут из автоматических кормушек… Чем не райская жизнь?
— Да, — задумчиво отозвался Резницкий. — Райская жизнь…
— Но разумные существа должны здесь быть определенно, — продолжал Новиков. — Мы с вами угодили в какой-то инкубатор, птичник, если хотите, в котором они зачем-то содержат этих идиотов. А сами они где-то за пределами огороженной зоны. Согласны?
— Не знаю, Алеша, не знаю…
— Надо с ними связаться. Надо их искать.
Разведчики сильно проголодались и испытывали жажду. Вездеход, в котором был пятисуточный запас провианта, исчез, тюбик шоколадной пасты, обнаруженный Резницким в кармане комбинезона, давно опустел. Два часа назад они видели, как тихие идиоты потянулись к черным пирамидкам, стали извлекать из них какие-то желтые диски и меланхолично жевать эти диски, рассевшись на траве вокруг кормушек.
— Давайте попробуем, что за еда, — предложил Новиков, глотая горячую слюну.
— Нельзя, — сказал Резницкий.
— Знаю, что нельзя. — Новиков тяжко вздохнул. — Полжизни отдал бы за капсулу концентрата.
Резницкий тоже вздохнул.
Положение было просто отчаянным. Прошин, с которым они снова связались, очень тревожился.
— В самом крайнем случае, — сказал он, узнав, что прохода в стене не обнаружено, — в крайнем случае мы раздвинем стену корабельным тау-излучателем.
— Вряд ли удастся, — с сомнением ответил Новиков. — Павел Иванович, на планете существует разумная жизнь. Мы просим выслать кибер-разведчиков. Надо искать контакт с теми, кто создал здесь огороженную зону.
— Хорошо. Я вышлю кибер-разведчиков. Вызовите меня через час.
Резницкий и Новиков двинулись в глубь зоны. Вскоре роща расступилась и они увидели решетчатый купол, окруженный кольцевым рвом. Кроме купола на островке возвышалась большая башня, башенки поменьше, мачты, похожие на весла, воткнутые в землю, лопастью вверх, еще какие-то сооружения — все из того же черного стекла.
Ров был широк, метров в двадцать, и заполнен водой, похожей на земную. Разведчики постояли на берегу, вглядываясь в сооружения по ту сторону рва.
— Явно центр управления, — сказал Новиков. — А ров, должно быть, для того, чтобы эти слабоумные не могли прийти и что-нибудь испортить. Они, конечно, боятся воды.
Резницкий хмыкнул.
— А мы не боимся воды, правда, Сергей Сергеевич? — Новиков вопросительно посмотрел на биофизика.
— Воды мы не боимся, но…
— ИПДП не предусматривает запрещения форсирования водных преград, — быстро сказал Новиков.
— Ладно. — Ввиду чрезвычайных обстоятельств Реэницкий сделался покладистым. Кроме того, он был очень, очень голоден.
Разведчики разделись и повесили комбинезоны на ветки дерева, чтобы низкорослые обитатели зоны не смогли до них дотянуться. Они переплыли ров и с некоторой опаской ступили на внутренний берег.
— Так. — Новиков ладонями согнал воду с тела. — Мы здесь, и мы живы. Центр управления нас не уничтожил. Нам не угрожает опасность. Мы переплыли ров, и мы живы…
— Помолчите, Алеша, — тихо сказал Резницкий. — А то я подумаю, что вы трусите.
— Я? Трушу? — Новиков храбро зашагал к куполу. — Тоже мне, психолог, — проворчал он себе под нос.
Они осторожно пролезли под широкими клетками решетки. Здесь, под куполом, стояло несколько групп установок, похожих на химические аппараты. Они соединялись причудливо изогнутыми магистралями. В прозрачных голубоватых трубах пульсировала пузырчатая жидкость. На черных корпусах аппаратов были нанесены разноцветными красками сложные комбинации спиралей, прямых и кривых линий.
— Ишь, разрисовали, — сказал Новиков, разглядывая установку. — Напоминает наши печатные схемы…
Он представил себе неведомого конструктора, который с набором кистей и проводящих красок вдохновенно переносил на корпуса аппаратов то, что рождалось в его напряженном мозгу.
В жуткой тишине рисованные схемы непрерывно меняли свои цвета. Центр работал.
— Ну что ж, — бодрым голосом сказал Новиков. — В конце концов, это кибернетическое устройство. Очень совершенная и хорошо защищенная счетно-решающая машина. А раз так, то мы с вами, Сергей Сергеевич…
— Алеша, — прервал его Резницкий. — Наклонитесь ко мне. — И он прошептал Новикову в ухо: — Не надо здесь разговаривать. Оно может слушать и анализировать наши разговоры. Оно наверняка наблюдает.
— Гм… Верно.
— И не трогайте ничего руками. Мало ли что, сработает какое-то защитное устройство…
— Ну, само собой. А говорить давайте эзоповым языком. Машина его не поймет.
Разведчики тщательно осмотрели установки под куполом. Затем, обойдя трубы, поднимавшиеся из скважин, пролезли под решеткой в большую башню. Здесь помещалось устройство, которое живо напомнило Новикову древнюю индийскую игру «счет вечности»: стоят три палочки, на первую нанизаны кружочки — самый большой внизу, на нем кружок поменьше, еще меньше и так далее. Надо перенести кружки — по одному — в том же порядке на третью палочку, пользуясь второй как вспомогательной и не допуская, чтобы большие кружки ложились на меньшие. Дело, на первый взгляд, немудреное, но при шестидесяти кружках, если делать по одной перестановке в секунду, оно займет около 500 миллиардов лет…
У Новикова загорелись глаза.
— Товарищи родители, — сказал он. — В наш универмаг поступила очень интересная игрушка.
С этими словами он вытащил из пластмассового футляра, висевшего у него на ремешке, бортовой журнал и карандаш и принялся зарисовывать схему «игрушки».
— Дети будут визжать от восторга, — приговаривал он. — Ничто так не развивает здоровую любознательность ребенка, как настольные игры… а также игры на свежем воздухе… Вот так… — карандаш быстро бегал по бумаге. — А свежий воздух, товарищи родители, это, как говорится, свежий воздух…