— Вот пускай ваше величество и предложит кому угодно, но не мне.
— Да уж… — протянул Джунсу и тоже понурился. — Вечно с тобой всё так сложно, Чонин-и. И смотреть на тебя больно. Ума не приложу, что можно сделать в твоём случае ещё. Ты как появился при дворе диким волчонком, так и остался им. То в небе тебя ищи и пытайся догнать, то запираешься у себя в диком поместье на Скорпио — и хрен тебя оттуда выковырнешь. Ладно бы ещё омегу себе присмотрел из благородной семьи, так нет, экзотику тебе подавай. Мало того, что бета, так ещё и гонщик, и чужак. Даже если ты его с собой притащишь, ещё и без брака, не факт, что он тут приживётся. Ребёнок, конечно, многое изменит, но только в том случае, если твой бета сможет жить в Империи и выдерживать нападки тех, кто тебя не жалует, а таких вагон и маленькая тележка.
— Они меня не волнуют.
— Это тебя они не волнуют, а его?
— Я не знаю, — мрачно отозвался Чонин и мягко потянул за повод, чтобы жеребец перестал покушаться на цветы у фонтана..
— Ага, стало быть, ты уже подумывал притащить его домой, — хмыкнул Джунсу. — Значит, это серьёзнее, чем кажется на первый взгляд. Он красивый?
Чонин помедлил, но кивнул чуть позже.
— Как Шунь?
— Как небо.
— Господи, ну за что мне это? Опять твоё небо! А он тебя любит?
— Не знаю.
— Ещё лучше! — восхитился Джунсу и махнул рукой. — Ну и что с тобой делать? Вечно у тебя всё через… гм…
— Ничего. Сам разберусь.
— Уже предвкушаю последствия. А что Ифань на сей счёт думает?
— Ничего хорошего.
— Слава Богу, хоть голос твоего разума в здравом рассудке остался. Надо орден ему какой-нибудь дать. За заслуги перед Отечеством.
— Он будет долго ржать. По поводу «заслуг перед Отечеством».
— Ты тоже, не прибедняйся. Этот твой бета из Трансформер, верно? Как он переносит твои победы?
— Так себе, но он работает над этим.
— Всё лучше и лучше, — расстроенно покачал головой Джунсу. — Стоит подумать о семье, как мне приходится удивляться — в кого я такой особенный получился? Один нормальный среди толпы чокнутых родственничков…
Чонин закусил губу, чтобы удержаться от желания осадить Джунсу и напомнить о его выходках, способных шокировать кого угодно и эпатировать всё население Империи в полном составе. На его фоне Чонин казался просто душкой и невинным агнцем.
— Я не стану спешить с принятием решения по поводу удельного принца. Имей в виду, хорошо? Для тебя это отличный шанс. Всё же подумай как следует. Другого такого шанса может и не представиться. Всё, ступай, пока никто и ничего не заподозрил. Я тут ошиваюсь инкогнито, не стоит заострять внимание на твоём визите в посольство. Но обещай мне подумать, хорошо? Считай, что это моя высочайшая воля.
— Да, ваше величество, вы слишком добры, — церемонно отозвался Чонин и развернул коня, радуясь про себя, что этот странный разговор подошёл к концу. Но свой ответ он уже знал. Предложенный вариант Чонину точно не подходил. Он не мог отказаться от неба, потому что отказ от неба был равен и отказу от всего остального, включая Ханя.
И без неба он бы не смог больше. И так два года провёл в аду и фактически был мёртвым.
Сил на повторение просто не осталось. Никаких.
Чонин задыхался уже не на земле, а лишь при мысли о земле. Землёй он был сыт по горло, а вот по небу вконец изголодался.
И лишь небу он нужен таким, какой он есть.
========== Глава 25 ==========
Комментарий к Глава 25
Доброй ночи, котики ♥
Завтра снова среда, но я честно постараюсь выжить. Если всё-таки погибну, то приду в четверг :) Не скучайте :*
Все трудней дышать — в жилах кровь кипит.
Пусть на миг замрёт душа, бездна пусть решит:
Отпустить ли домой, или здесь обвенчать с глубиной.
Ария — Зов Бездны
Глава 25
Хань торчал перед мониторами уже пятый час и просматривал запись последней гонки. Он изучал не собственный полёт, а полёт Чонина. Искал слабые места и не находил. И даже ухом не повёл, когда в ремонтную зашёл Ифань и упал в любимое кресло.
Ифань вытянул длинные ноги, вздохнул и принялся наблюдать за Ханем. Тот переключал камеры и изучал каждую секунду записи.
— Чужие лавры покоя не дают?
— Просто пытаюсь понять. И да, я хочу победить. Должно же у него быть слабое место…
— Ты знаешь его. Слабое место.
— Да ни черта я не знаю! Его прохождение этой проклятой трассы безупречно! Ни одной помарки, что уж об ошибках говорить? Он идеален, но я не верю в реальность идеалов.
— Он не идеален. И ты знаешь, в чём его слабости. Но у него гораздо больше опыта, чем у тебя. И знает он тоже больше. А ещё он лучше себя контролирует. И ему ещё не тридцать. Чонин в отличной форме, даже немного вес набрал. И сейчас ты пока не победишь его. Сейчас ты должен учиться и не думать о нём. Вообще ни о чём не думать, кроме трасс и гонок. Думай не о других, а о себе. Учись и запоминай. И твой день непременно придёт. Вместе с твоей победой.
— Но я не могу ждать! — Хань наконец отвлёкся от монитора и посмотрел на Ифаня с непреклонностью и упрямством в глазах. — Как ты не поймёшь? Мне необходимо победить!
— Зачем? — с тяжким вздохом спросил Ифань. — Разве честная и заслуженная победа в своё время тебя не порадует? Разве гонки сами по себе не дарят тебе удовольствие?
— Дарят, конечно. Но я… Мне нужно… доказать ему.
— Доказать что?
— Что я могу. Что я… что я достоин, — очень тихо договорил Хань.
— Чего достоин? Разве Чонин хоть раз сказал, что тебе не место на трассе? Разве он хоть раз сказал, что у тебя нет ни таланта, ни силы духа? Что ты пустышка?
— Да не в этом дело! — Хань соскочил со стула и заметался по ремонтной. — Ты не понимаешь.
— Чего я не понимаю? Того, что ты хочешь просто выделиться? Хочешь утереть ему нос и показать, что уже сейчас круче всех? Тебе, правда, этого хочется?
— Мне не этого хочется! И я вовсе не смешиваю ничего. Я просто хочу… чтобы он видел во мне не просто бету, а… — Хань умолк и опустил голову. — Чунмён сказал, если я не буду побеждать, он выгонит меня. У меня ничего не выходит, Ифань. Чонин приходит первым и не смотрит назад. Я не могу оставаться за его спиной. Я хочу, чтобы он видел меня. Смотрел на меня. И…
Ифань покачал головой.
— Это глупо. Твои победы или поражения никогда не изменят мнение Чонина о тебе. Он не хуже нас обоих понимает, что тебе нужно время и усердные тренировки. И понимает, что ты обязательно будешь побеждать. И неважно, где ты — за его спиной или впереди. Он всегда видит тебя. Наша с ним дружба совершенно не изменилась и осталась прежней, хотя победы и поражения были у обоих. Чонин никогда не считал меня плохим гонщиком только потому, что я побеждал реже, чем он. Или Чанёль, который был его ведомым… Разве Чонин стал относиться к нему хуже из-за этого?
— Вы альфы, — сжав кулаки, глухо произнёс Хань. — Ни тебе, ни Чонину, ни Чанёлю не доводилось проходить унизительные обследования в клиниках перед каждым сезоном, чтобы вас допускали к гонкам. Только комиссию. А мне приходится и комиссию проходить, и обследования и перед сезонами, и во время, если комиссия того требует. И приходится каждый раз дрожать от страха, потому что я могу услышать, что омега-показатели выше нормы. Такое ведь может случиться в любой миг из-за обычных био-колебаний. И тогда меня просто не допустят. Дополнительные факторы, как видишь. Вряд ли ты или Чонин хоть когда-нибудь задумывались об этом. И я не пытаюсь вызвать у тебя жалость, но изменить свою природу я тоже не могу. Я давно привык, что бета для многих вокруг так, второй сорт. Но я хочу, чтобы Чонин думал обо мне иначе.
— С чего ты взял, что он думает о тебе именно так? Ты вообще хоть раз слышал от любого антаресийца слово «непроизводящие»? Исключая меня, разумеется. Прямо сейчас.
— Да неважно это, Ифань. Я столько раз собственными глазами видел, как альфы или омеги отказывались от любви бет из-за «более выгодной кандидатуры». Омега бросил моего друга в академии, стоило на горизонте замаячить альфе. Вся их любовь для него оказалась пустым звуком. Ты можешь сказать мне, что пар альфа-бета и бета-омега достаточно существует, и всё у них хорошо. Я не стану возражать. Но куда больше таких разбитых пар, и…