— Он просто тебя боится.
— Я бы не сказал. Скорее, просто нервничает в моём присутствии больше обычного. Если выхожу вместе с ним на трассу, то и вовсе… Ему другой тренер нужен.
— Не нужен ему другой тренер, он просто восхищается твоими достижениями, вот и млеет, когда оказывается на трассе рядом с кумиром.
— Чушь. Но даже если так, ему нужно это перебороть, иначе какой из него гонщик?
— Люблю я тебя, — вздохнул Чунмён и проигнорировал слегка удивлённый взгляд Ифаня, но продолжил: — За твои непоколебимые принципы. Иногда удавить тебя из-за них охота, но, с другой стороны, благодаря им ты надёжен, как скала. Ты уже говорил всем, когда возвращаешься?
— Нет ещё. — Ифань поморщился с лёгкой досадой. — К тому же, мы ведь по-любому договорились, что я остаюсь тут до конца этого сезона. Вот и ладно. К чему заставлять народ нервничать?
— Угу… Вечно ты так… Ладно, мне надо подумать, что я скажу Чонину.
— Думай тогда. — Ифань развернул к себе монитор и понаблюдал немного за Ханем, потом переключился на Чонина. Сомневаться в его победе не приходилось, но Ифаню просто нравилось смотреть на его полёт и машинально прикидывать, как Чонин это делает. Бессмысленно теперь, конечно, потому что Ифаню уже заказан путь на трассу, но привычка осталась.
После торжественной церемонии Чунмён с ног сбился в поисках Чонина. Нашёл в подсобке вместе с Ханем и вежливо покашлял с намёком, чтобы парочка отлипла друг от друга. Чонин посмотрел на него с недоумением, а Хань напрягся — наверное, решил, что сейчас Чунмён будет его отчитывать за то, что Хань получил серебро, а не золото.
— Поговорить надо, — хмуро сообщил Чунмён, прямо глядя на Чонина.
— Со мной? — уточнил тот на всякий случай, дождался кивка и резко спросил: — О чём?
— О тебе и Трансформер. Наедине, если можно.
Хань выпустил из ладони пальцы Чонина и заметно побледнел, потом порывисто отступил на шаг от Чонина, затем торопливо прошёл мимо Чунмёна и подчёркнуто бесшумно закрыл за собой дверь подсобки. Он стрелой домчался до ангара, влетел в раздевалку и врезался в Ифаня.
— И куда ты так несёшься?
— Уже никуда! — огрызнулся Хань, отступил назад и требовательно спросил напрямик: — Почему Чунмён решил вдруг вернуть Чонина в команду?
— Он тебе так сказал?
— Я не дурак, Ифань. Он собирается вернуть Чонина. Почему вдруг? Потому что Чонин может побеждать, а я нет? И если я чаще приношу команде серебро, то теперь я не нужен, да? И если Чонин вернётся, мне тут же укажут на дверь? Или потянут с этим немного, чтобы смягчить удар? Только давай без сочувствия и дипломатических пируэтов. Чонин мне тоже говорил, что нужно время, чтобы я смог побеждать чисто. Не врал ведь? Выходит, мне пока на трассе делать нечего?
— Не передёргивай. Тебе самое место на трассе. А победы придут. Не прямо сейчас, но…
— Вот именно! А прямо сейчас Чунмёну нужен Чонин, а не я. — Хань опустился на лавку и провёл ладонью по лицу. — Как же я устал от этой чехарды. И как мне надоели эти резкие смены настроения у Чунмёна. Я не игрушка, которую можно переставлять с полки на полку под настроение. То он выгоняет Чонина вместе с победой и даёт мне новый шанс, то возвращает Чонина, вновь лишая меня шансов…
— Не говори ерунды. Какая разница? Чонин никуда не уходит с трассы. В Три Сотни ему ничто не мешало побеждать. В Трансформер он хотя бы будет рядом с тобой всё время и сможет больше времени уделять твоему обучению. Не этого ли ты хотел?
Хань вскочил с лавки и замер перед Ифанем, потом покачал головой.
— Я хотел этого, но это личное. Гонки — это другое. И я не о том, что хочу победить даже Чонина. Я о том, что мне надоело быть заменой и куклой. С самого начала Чунмён решал за меня. С самого начала я только и слышал, как именно и как часто должен приходить первым. Всегда первым. И наплевать, что там на трассе и кто. Чунмён твердил, что я могу. Что он верит в это. Ты сам требовал от меня побед, как и он. А теперь… теперь вам нужен Чонин, потому что он может прямо сейчас, а я — нет. Ведь так? Нет, ничего не говори, и слышать не желаю! С меня довольно! И да, я прекрасно всё понимаю! Чонин — легенда трассы, чемпион и бывший, и действующий. Покажите мне идиота, который бы в этом усомнился, а? А, да, ещё он альфа и всё такое. Конечно, зачем команде какой-то дебютант? Он же ещё и вылететь может в любой момент. Потому что бета и должен проходить обследования! А результаты обследований часто непредсказуемы, да-да. О какой надёжности может идти речь? Как ни крути, я не самый выигрышный вариант. Но хуже всего то, что я чётко понимаю всё это только сейчас. А ведь и раньше мог бы сообразить и сэкономить себе кучу нервов, но нет! Мне нравилось быть наивным и верить в сказки. Чёрт… Я думал, что в Формуле будет лучше, чем где-то ещё, но даже это с самого начала было иллюзией.
— Хань…
— И не смей перебивать меня! Я не закончил! А даже если и закончил, я всё равно ничего не хочу слышать. Всё, что ты мне можешь сказать, я знаю давным-давно! Сотню раз слышал и от тебя, и от Чунмёна! Пошли к чёрту! Все вместе! Ещё за руки возьмитесь и шагайте дружно в ногу!
Хань метнулся к двери, но застыл на пороге, когда в спину ударило:
— Но ты любишь его. Зачем делишь тогда?
Хань уставился на собственные пальцы, стиснувшие дверную ручку. С трудом сглотнул, так и не смог обернуться, потому закрыл глаза и тихо признал:
— Люблю. Но иногда приходится мириться с несовершенством мира вокруг. Кому, как не тебе, знать об этом лучше? — В горле предательски защипало, и под веками медленно разлилась боль, словно в глаза песка насыпали. Ханю очень хотелось обернуться, чтобы увидеть лицо Ифаня и те чувства, что могли — в теории — сейчас отражаться в безупречных чертах. Но он не осмелился. Духа не хватило. Ему сейчас и собственной боли было чересчур много. — Он подарил мне… достаточно, чтобы я не остался без неба вовсе.
— Ты винишь не тех, кого следовало бы.
— Конечно, да уж. В моих глазах это выглядит предательством, Ифань. Вот так. А ты попробуй остановить меня или переубедить. — Хань, продолжая стоять спиной к Ифаню, зло смахнул рукавом влагу с ресниц и попытался улыбнуться. Губы казались деревянными, так что ни черта у него не вышло. Здорово, что никто и не видел эту жалкую попытку.
— А вот хрен тебе. Сам додумаешься. Так даже будет лучше. Лучше, что собственным умом дойдёшь, чем с подсказками посторонних.
— А дойду ли?
— Учитывая, что ты собираешься сейчас делать… никуда не денешься.
— Ну да, ну да… Трансформер я не нужен настолько, что ты даже не пытаешься остановить меня? Какая прелесть…
— Делай, что собрался делать, глупый ребёнок. Наверное, так в самом деле будет лучше, чем как-то иначе.
— Вот и чудно! — Хань захлопнул дверь и понёсся к ангару с челноками. По пути едва не сбил с ног Чанёля и Кёнсу, не обратил внимания на удивлённые оклики, влетел в ключевую, расписался в журнале и через пару минут уже покидал станцию Формулы. Быть может, навсегда.
========== Глава 29 ==========
Комментарий к Глава 29
Доброе утро, котики :)
*бета медленно моргает и честно пытается проснуться)))*
Почти добрались до финала этой истории ;)
обложка: https://pp.userapi.com/c638029/v638029763/3a1be/S1kUDFh_cnA.jpg
Не сходи с ума, даже если бьют по нервам,
Даже если тьма и в системе сбой.
Не сходи с ума, не беги, как пёс, за первым.
Не сходи с ума, будь самим собой!
…Всё, больше ты не пленник -
И руки на руле.
Ария — Не сходи с ума
Глава 29
Без Чонина небо было одиноким.
— Господин Лу, ваша почта.
— Спасибо, господин Са. Обычный заказ, пожалуйста. Я подожду.
Хань развернул журнал на итоговых таблицах сезона и машинально нашёл список в десять граф. Золото у Чанёля за Эльдорадо и две золотых победы у Чонина за Трансформер. Ожидаемо. В общем зачёте у Трансформер вышло пять побед из десяти возможных. Две из них принадлежали Ханю и три — Чонину. Трансформер получила конструкторский кубок Формулы-О. Второе место отходило Три Сотни и Солар за счёт трёх побед Чонина, а на третьем месте с двумя победами красовалась Эльдорадо. Дальше начиналась чехарда в личных таблицах гонщиков, потому что Чонин во время сезона дважды сменил команду. Начал в Трансформер, ушёл в Три Сотни, а потом опять вернулся в Трансформер. Если у Ханя и Чанёля было по две победы, и они заслуженно делили между собой серебро и бронзу сезона, то у Чонина было шесть побед, но три из них — за Трансформер и три — за Три Сотни. Судьи и комиссия не знали, что делать, поскольку случай оказался беспрецедентным. Решение этого вопроса отодвинули на недельку по времени, хотя что тут решать, если три по-любому больше двух, то есть, золото однозначно уходило Чонину.