Он подошел к ней:
— Я ждал вас.
— Успела догадаться. Но очень жаль — не нашла того заключения.
На самом деле она забыла о нем.
— Вы говорили, что не знаете, когда вас попросят поработать на Бюро судмедэкспертизы следующий раз.
— Так что вы теперь хотите? — спросила она грубо. Она валилась с ног от усталости, и ей было не до вежливых изъяснений. Потребуется время, чтобы успокоиться после этой безумной ночи, и только тогда она сможет наконец заснуть, а сейчас не до разговоров, тем более с незнакомцем.
— Могли бы мы пойти куда-нибудь и поговорить? — спросил Майкл почти заискивающе.
Она покачала головой и ускорила шаг. Неужели она надеется от него убежать, подумал Майкл.
— Нельзя, что ли, подождать? — Гейл задыхалась от быстрой ходьбы. — Я валюсь с ног от усталости.
— Если бы это было не так важно, я бы вас не побеспокоил, поверьте мне.
— Важно для вас, вы хотите сказать, — Гейл злилась, но она уже поняла, что от Майкла так легко не отделаешься.
— Не только для меня — для многих. Хочу поговорить с вами о Магнусе.
Почему-то последние слова Майкла ее не удивили. Этот Фридлэндер — псих, параноик, каких полно в городе. Если бы он поджидал ее ночью, она бы при виде его запаниковала: кто знает, какими мотивами он руководствуется, что у него на уме? Но сейчас, солнечным утром, он не казался ей таким страшным. Рассеянным и сумбурным — да, но ни в коем случае — опасным.
— Я не могу вам помочь, — сказала она твердо, надеясь, что он от нее наконец-то отстанет. — Я постараюсь отыскать это злосчастное заключение, но на этом все! Надеюсь, тогда вы меня оставите в покое?
— Давайте позавтракаем.
— Я не голодна.
Свернув за угол, она вышла на Двадцать вторую улицу, намереваясь через два квартала распрощаться — не хватало еще, чтобы он преследовал ее до квартиры.
— А как насчет кофе, доктор Айвз?
— Я не на работе, зовите меня Гейл.
— Послушайте, Гейл, дайте мне пять минут, нет, десять…
— И вы обещаете потом исчезнуть? — Гейл была уже вне себя от злости, поняв, что иначе от него не отвяжешься.
— Тогда — да, обещаю, — улыбнулся он, потом добавил: — На время.
— Хорошо, давайте найдем какое-нибудь кафе. Там и поговорим.
Он — сумасшедший, нет сомнений. Конечно, не такой, как например, Рауль де Лео, страдающий от эпилептических припадков, и не как тот идиот, который выпил бутылку йода и потом отказался принимать крахмальный раствор на том основании, что это противоречило догматам его иудейской веры. Нет, он определенно сумасшедший, но болезнь его еще не описана в психиатрических учебниках. У него есть цель, и она завладела всем его существом и не оставила в его душе места ни для чего другого. Она даже восхищалась им, хотя знать он этого не должен.
Отупевшая после тридцати семи часов пребывания в темной яме, именуемой отделением скорой помощи, Гейл едва ли понимала, чего добивался от нее Майкл. Ее внимание целиком сосредоточилось на нем самом: как он жестикулирует руками, двигает губами и вращает для пущей убедительности глазами — непоколебимая страстная убежденность восхищала ее. Но о чем он толкует? Она заказала еще одну чашку кофе, две предыдущие ее не взбодрили, может быть, третья выведет ее из состояния отупения, и она станет понимать, о чем говорит этот человек.
— Три дела, даже четыре, если считать и дело моего брата. А кто знает, сколько их было раньше? Если бы вам удалось просмотреть медицинские заключения, вы бы оказали мне неоценимую услугу.
— Это незаконно, не могу этого сделать, — не было уверенности, что это действительно так, но в этот момент ей так казалось. Следует быть предельно осторожной, чтобы этот парень не втянул ее в какую-нибудь грязную аферу.
— Заключения о вскрытии доступны для всех, — запротестовал Майкл. — Если нельзя вынести их, можно просмотреть на месте или сделать копии.
— Но какая от всего этого польза? — может, он уже говорил о том, что собирается делать с копиями, но она прослушала?
— Пока не посмотрю этого, я не знаю.
— Мне показалось, вы говорили о каком-то детективе, работающем на вас? Зачем тогда я?
— Вы работаете с Магнусом и имеете доступ в святая святых. Вам гораздо легче добыть копии документов, чем любому детективу, — он вдруг весь поник. — Но я чувствую, что вы хотите мне отказать.