Где-то впереди послышались голоса. Майкл повернул в ответвление коридора и замер на месте: перед одной из дверей стоял, подбоченившись, мужчина внушительного вида и наблюдал за входящими и выходящими с такой тоской на лице, что, казалось, отдал бы все на свете, только бы сбросить с себя ненавистный смокинг. Майкл догадывался — именно здесь Фонтана проводит заседание.
Чтобы проникнуть в каюту, не могло быть и речи, но, возможно, есть какой-нибудь способ подслушать, о чем там совещаются, а еще лучше было бы записать все на магнитофон.
Он продолжил свой путь по коридору в направлении кормы, пока не наткнулся на винтовую лестницу, ведущую наверх. Рядом с ней увидел дверь, не колеблясь вошел и очутился в каюте, отделанной совершенно в другом стиле, чем те, которые ему довелось видеть. Все в ней несло отпечаток мужского вкуса: обтянутая кожей и замшей мебель, мышино-серые стены и пепельницы на столе. Майкл прикинул, что она, должно быть, примыкает к каюте Фонтаны, где тот совещался со своими дружками. Закрыв за собой дверь и надеясь, что ему не помешает хозяин каюты, чья одежда разбросана тут и там, он прильнул ухом к стене, но кроме мужских голосов, ничего не услышал. Однако если магнитофон в самом деле такой чуткий, как о нем говорил Амброзетти, проблем быть не может.
Майкл достал микрофон, снабженный острой шпилькой и миниатюрным усилителем внутри. Если закрепить его на стене, он сможет воспринимать голосовые вибрации и преобразовывать их, как утверждал Амброзетти, во вполне членораздельные звуки. Детектив предупредил Майкла, что качество записи будет неважным, но вполне достаточным для их целей.
Майкл загнал шпильку в деревянную панель на стене, включил магнитофон, надел наушники.
Говорил Фонтана — его голос Майкл не мог спутать ни с каким другим.
— Нет проблем… Все получают все, что хотят, и все довольны. Спасибо, Гарри… Вот о чем хочу сказать в первую очередь. В нашем городе обострилась проблема преступности, и в этом нет вины осуществляющих правопорядок органов. Мы все ценим ваши усилия в деле борьбы с правонарушениями, все знаем, как туго вам достается. По крайней мере, я знаю это очень хорошо…
Невероятно! Майкл не мог и подумать, что Фонтана может вот так, наставительным тоном, говорить с избранными слугами народа, чью репутацию никто не осмеливался подвергать сомнению.
— Что ты предлагаешь, Рэй?
— Послушай, Гарри, я не раз помогал тебе и раньше. Кто взял для тебя этого ублюдка Луиса Занну? Полиции не удалось сделать этого, поэтому за нее поработали мои люди. А кто освободил тебя от Луиса Занны?
Это было уже кое-что! Майкл не имел представления, чем им так не угодил Луис Занна, но, как видно, его преступление было значительным. Фонтана убрал Занну, и то обстоятельство, что он с такой легкостью признается в этом в присутствии стольких официальных лиц говорило само за себя. Майкл был ошеломлён.
— Не стану напоминать о Томе Дженовезе и Тино Охьеде, — продолжал Фонтана.
О Дженовезе Майкл слыхом не слыхивал, а вот имя Тино Охьеды было ему хорошо знакомо. Все ясно. Фонтана приказал его убить, а потом заставил Магнуса фальсифицировать результаты вскрытия и таким образом прикрыть дальнейшее расследование по этому делу. Майкл молился, чтобы магнитофон работал исправно.
— Послушай, Рэй, мы здесь потому, что любим тебя. Знаем, как много ты сделал для города, — вступил в разговор другой голос. — Но я внесу некоторую ясность. Мы не можем смотреть сквозь пальцы на факты самосуда, даже если кто-то заслуживает, чтобы его линчевали.
Майклу стало ясно, что говоривший прикрывал собственную задницу.
— Но так или иначе, мэр просил передать, что он ценит твои усилия, направленные на борьбу с преступностью. В конце концов, не можем же мы препятствовать проявлению инициативы граждан!
Это замечание вызвало смех среди собравшихся.
— Послушай, Джейсон, пойми меня правильно. Мы хотим одного и того же, боремся с одним и тем же злом. Мы заодно!
Насколько Майкл помнил, Джейсон — заместитель мэра Джейсон Парназ.
— Конечно, Рэй, разве я говорил, что мы по разные стороны баррикад?
— Иногда вы принимаете бюрократическую стойку. Конечно, вам приходится решать проблемы преступности каждый день, полиция загружена работой и не может справиться со всем дерьмом, которое прет изо всех щелей в этом городе. Мы — частное агентство, и это дает нам определенные преимущества. Наша работа — не поймите меня превратно — заполняет пустоты, мы дополняем работу полиции, не более того. Посмотрите на происходящее моими глазами. Разве мы поступаем дурно, привлекая к ответственности таких террористов и гангстеров, как Като, Охьеда или Занна? — вопрос звучал чисто риторическим, и Рэй, не дожидаясь ответа, продолжил свою зажигательную речь: — Конечно, нет! Мы не можем позволить таким ублюдкам, как они, поставить город на колени. Они — хищники, подонки, животные. Если не мы их, то они нас! Кто-нибудь возражает? Неужели мы отдадим им на откуп наш город, наши семьи, нашу страну, наконец?