Все это мне рассказывал Ленг, младший сын Ники. Говорящая с огнем рода Выдры потратила намного больше сил, чем могло дать старое тело. Женщина успела передать остальным главное - не останавливаться, идти вдоль края лесного массива на восток Там их будет ждать новый энной, новый дом и новые родичи.
- И вы все поверили ее словам?
- А что нам оставалось делать, Дим?.. Двое самых старых мужчин попытались пройти в Первую Пещеру, род, потерявший связь с Предками - слабый род. Мой брат умер сразу, хоть его волосы уже и стали белыми. Второй охотник тоже прожил недолго, он сначала перестал двигаться, а затем и что-либо понимать…
Сердце Ники перестало биться под утро. Ее похоронили вместе с остальными погибшими, совместными усилиями вырыв глубокую братскую могилу, чтобы до них не добрались хищники.
Ленг, несмотря на молодость, сумел удержать власть. Он был очень поздним ребенком, и родился когда у брата давно уже была своя семья. Ника готовила его на свое место, по одной только ей видимым признакам определив в парне способности стать энноем.
Люди рода Выдры, понеся новые потери, были подавлены. Они больше не думали о том, кто главный - мужчины, женщины и дети просто хотели выжить. И безропотно отправились к далёкому ГОРОДУ, все дальше уходя от родных мест.
- Как вы прожили эту неделю?
Рослый светловолосый парень, шагавший рядом со мной, не понял значение слова, пришлось объяснять, что так мы зовём каждые пять - одну руку, дней.
- Нас спасла встреченная по дороге мелкая река. Мы неважные охотники, но никто не сможет сказать, что род Выдры не умеет ловить рыбу.
- Вы били ее копьями?
- Нет, что ты, она не настолько крупная… Мы сплели длинные ограды из гибких прутьев, перегородили реку и затем загоняли мелочь в ловушки по краям. Конечно, уловы были намного меньше, чем на старом месте, но накормить людей хватило.
Получив плохие вести от Ники, я не стал паниковать раньше времени. От устья Днепра, расположенного в этом времени на сотню километров южнее, чем в будущем до Лантирска очень далеко. Кроманьонцы, конечно отогнали конкурентов, но дальше в степи они не пойдут - им нужно обживаться на захваченной территории. Побережье для этого отлично подходило, у них не было Дима и цели оказаться ближе к источникам руды и топлива, а простой добычи хватит и там. Так что первых гостей мне стоит опасаться позже, через пять, а то и десять лет, когда чернокожим пришельцам станет тесно. Пока же достаточно будет следить за западной границей ближайших окрестностей, и - начинать готовить им теплый прием.
Собираясь идти навстречу Ленгу, я отобрал полсотни хорошо вооруженных мужчин. Тогда мне ещё было неизвестно, как далеко зайдут преследователи, и сильный отряд мог если и не остановить, то существенно их замедлить, давая возможность беженцам добраться до города и укрыться за стенами. То, что Ника умерла, я понял сразу - яркий огонек ее сознания, сменивший цвет на светло-зеленый, угас, оставив после себя только нейтральные белые искорки костров. Впрочем, на роль ориентира для моего отряда они годились ничуть не хуже, и наутро, захватив с собой несколько телег с запасом копчёного мяса и рыбы, мы отправились на запад.
Мои люди, привыкшие к походной жизни шли быстро, не отвлекаясь на привалы и охоту, и успели преодолеть вдвое большее расстояние, встретив род Выдры у большого скопления скал и камней среди ровной как стол степи.
Это место я узнал, хоть и выглядело оно чуть иначе, чем в будущем. Ленг остановился у Каменной могилы, в это время являющейся островом посреди мелкой реки Молочная. В двадцать первом веке здесь будет заповедная зона, сюда возили на экскурсии отдыхающих на пляжах Кирилловки туристов. Десятки древних гротов и пещер, образованных ещё во времена Сарматского моря, хранили уникальные петроглифы и рисунки времён позднего палеолита. Я и сейчас не удержался и обследовал часть этого лабиринта, но глыбы песчаника были ещё нетронуты рукой человека. Гиды в музее говорили о возрасте в двадцать тысяч лет - значит, художники, рисовавшие все эти знаки, родятся ещё очень не скоро, а может и не родятся вовсе…
Нас встретили с радостью - этому способствовали как еда, привезённая отрядом с собой, так и то, что мы худо-бедно понимали наречие этих людей. Днепровские неандертальцы говорили на слегка изменённом крымском наречии, а его хорошо знали многие мои соратники.
Вид железного оружия, чешуйчатых доспехов у моих телохранителей, четкое и слаженное выполнение команд в отряде произвело не меньшее впечатление. Сейчас вокруг нас собралось больше двухсот человек, и все они внимательно слушали наш разговор