Между тем металлические канистры со специальным составом дымовой завесы, которые англичане еще раньше разбросали вокруг себя, продолжали исправно исторгать дым, и через несколько секунд десантники окончательно скрылись в густом тумане. Лэрд не видел ничего, кроме носа собственного катера — дальше все терялось в густом белесом дыму. Рокот моторов немецких торпедных катеров начал постепенно стихать. Похоже, немцы решили, что с ними покончено, и стали постепенно уходить. Полковник прислушался. Да, немецкие торпедные катера явно отплывали к себе на базу. И вдруг он понял, что из всей десантной флотилии остался лишь он сам и еще 18 человек на борту их «Эврики», которым и предстояло брать штурмом батарею Геббельса.
Чувствуя, как от боли у него буквально разрывается сердце, он сделал глубокий вздох. Голова раскалывалась. Нужно было обрести ясность мыслей — хотя бы для того, чтобы понять, как можно вырваться из этой ловушки. Едва узнавая свой собственный голос, полковник Фергюс Макдональд с трудом произнес, обращаясь к стоявшему за штурвалом молоденькому лейтенанту:
— Отлично, сопляк, двигай к берегу. Мы будем атаковать их!
Глава третья
— Что там случилось, Чапперль[34]? — недовольно пробормотал полусонный Адольф Гитлер, называя Еву Браун прозвищем, к которому он прибегал только тогда, когда был по-настоящему недоволен своей подругой.
Ева Браун тряхнула головой, откидывая назад гриву своих светлых волос, упавших ей прямо на лоб, и твердо произнесла:
— Адольф, тебя срочно просят к телефону по крайне важному делу. Твой личный адъютант Линге стоит и ждет за дверью.
Морщась, Гитлер с трудом открыл глаза, и рукой поправил всклокоченные ото сна волосы. Неожиданный яркий свет, бивший прямо в глаза, сильно раздражал его, но делать, похоже, было нечего — прямо на него смотрела Ева Браун, а за дверью ждал Линге. Гитлер нахмурился. Вчера вечером он затащил все свое окружение в кинозал, и там все они до двух часов ночи смотрели новый фильм. Неудивительно, что сейчас он едва мог открыть глаза.
— Но я же, перед тем, как лечь спать, отдал приказ не будить меня раньше десяти часов, — раздраженно буркнул он. — Я же должен хоть чуть-чуть отдыхать, когда не нахожусь непосредственно на линии фронта. Как, черт побери, я смогу руководить Германией, если буду не в форме?
— Да, да, мой бедный маленький гепард, я понимаю, — протянула Ева Браун и потерлась своими роскошными обнаженными грудями о лицо фюрера. — Но дело в том, что что-то случилось во Франции. В местечке, которое называется Дьепп… — Она обезоруживающие улыбнулась. — Это все, что я поняла, Адольф. Тебе же известно, что я плохо разбираюсь в вещах подобного рода.
Сонливость Гитлера как рукой сняло.
— Что ты сказала? — рявкнул он. — Повтори, женщина, что ты сказала?
Ева Браун выставила руки прямо перед собой, словно защищаясь от Гитлера:
— Твой адъютант Линге сказал, что что-то стряслось в районе французского города Дьепп, но больше он ничего мне не сообщил. И тебе совсем необязательно кричать на меня так…
— Прочь с дороги! — прорычал Адольф и оттолкнул Еву в сторону. Выскочив из кровати в своей старомодной длинной ночной рубашке, которую, несмотря на все настояния любовницы, он так и не пожелал сменить, фюрер подбежал к телефону шифрованной правительственной связи, стоявшему в углу спальне на тумбочке, снял трубку и рявкнул:
— Фюрер у аппарата!
— Соединить немедленно! — произнес незнакомый Гитлеру телефонный оператор. Послышался слабый щелчок, какое-то потрескивание — и затем в трубке раздался голос, который фюрер отлично знал и столь же сильно ненавидел:
— Хайль Гитлер!
— Что происходит, фон Рундштедт? — нетерпеливо бросил вождь.
— Как мы и предполагали, мой фюрер, англичане предприняли попытку высадки десанта в Дьеппе. Они начали подплывать к побережью Франции в четыре часа утра.
— Я желаю знать детали! — потребовал Гитлер.
Ева Браун зевнула и, нащупав в картонной коробке, стоявшей у изголовья ее кровати, шоколадную конфету, положила ее себе в рот.
— Насколько я могу судить, англичане направили в сторону Франции две флотилии десантных судов. Британские десантники уже высадились в районе Варенгвилль-Кибервилль к западу от Дьеппа.
— То есть в районе батареи Гесса? — проговорил Адольф Гитлер.
— Так точно, мой фюрер.
— И им удалось продвинуться дальше после высадки на побережье?
— О да. Ведь командиру батареи Гесса отдан приказ не слишком сильно препятствовать их продвижению. Разумеется, я также не буду отправлять в этот район никаких дополнительных подкреплений. — Фон Рундштедт усмехнулся: — Перед тем как начнется настоящая мясорубка, мы должны позволить англичанам одержать их маленькую победу.