Тинка прям офигела от этого выстрела и просто как угорелая металась по лесу, не в силах сдержать восторга. Она ме́ста себе не находила и всё допытывалась, как такого можно добиться. Тогда-то Рита и проболталась ей о магическом числе восемь, которого я недавно достиг, мол, сумма сия может привести к образованию розового листика на моей шее. И вот этот самый розовый лист просто автоматически обеспечит сквирт во время куннилингуса любой женщине без каких-либо усилий с её стороны.
— Давайте сделаем розовый лист! — азартно хлопая в ладошки, предложила Тинка.
— Так просто нельзя, — ответила ей Мара, — хотелка у женщины должна быть очень сильной, чтобы розовая веточка дала крепкие корни и пото́м очень быстро росла.
— Крепкие корни! — задумчиво проворковала Тинка и понимающе покивала головой. Ей, как бывшей фее, такая терминология была хорошо понятна. — Я накоплю побольше энергии, — заверила она. — Корни будут очень крепкими.
* * *
До целебных ключей мы в тот день так и не доехали, но никого это особо не огорчило. Центром внимания всех стала пикси к огромному её удовольствию. Домой мы отправились, когда солнце уже стало клониться к закату, и ехали быстро, без остановок, чтобы поспеть в имение за́ полночь. Тинка считала моё тело своей неотъемлемой обителью и прижилась на нём, как лесная фея на дереве. Поэтому во время обратной поездки она забралась ко мне под рубашку и приклеилась к животу своими ладошками и стопами, будто присосками. Я всерьёз опасался, что пикси опять станет домогаться моей груди, но странным образом та вела себя тихо, управлять лошадью не мешала и вроде бы даже заснула, пригревшись под одеждой.
Но я рано радовался. Стоило мне забыть о ней и увлечься дорогой, как эта непоседа забралась ко мне в шорты и заснула там в обнимку с членом, как с подушкой-обнимашкой. Я хотел было её оттуда вытащить, но Мара шикнула на меня и напомнила, что я должен всячески потакать пикси, а следовательно, не трогать её и терпеть. Последние слова она добавила уже откровенно посмеиваясь, но на мой вопрос, не шутит ли она, ответила отрицательно и серьёзно.
— Хочешь, чтобы я слетел с лошади, когда у меня крышу сорвёт, и шею себе сломал? — поинтересовался я.
— Хи-хи, не будет этого, — весело ответила мне сёкая, материализуясь за моей спиной и забирая у меня поводья. — Просто расслабься и наслаждайся ощущениями, а управление я возьму на себя.
В результате за пять минут езды с гостьей в моих шортах я прошёл все стадии возбуждения от нарастающей эрекции, через максимально твёрдое состояние, до гудящего от напряжения члена и последующей мощной разрядки, от которой я выгнулся и затрясся в объятиях сёкаи. А потом наружу вылезла ошеломлённая Тинка, вся залитая моей спермой, и восторженно заявила:
— Там такая штука классная! Такая штука! Брызгает молоком. Я ещё с ней поиграюсь! — и юркнула обратно, под аккомпанемент дружного хохота попутчиц, на фоне которого мой протестующий стон остался неуслышанным.
Глава 36. Будни лилипута
Уже примерно в километре от имения одну остановку нам сделать всё же пришлось. Тинка вновь разгорелась от хотелки, и причём сияла она очень ярко.
— Хочу розовый листик! Розовый листик, — ворковала она. Девушки выжидательно посмотрели на Мару, и та согласно кивнула, давая добро.
В общем, я разместился под деревом, прислонившись спиной к его стволу, пикси забралась мне на лицо и с удовольствием приклеилась к нему, как какой-нибудь "чужой" из одноимённого фильма. Вот только это была самая сексапильная "чужая" из всех, кого я когда-либо видел, и она так изящно подмахивала своей аппетитной попкой навстречу моему языку, что я просто тащился от восторга.
Яркое зарево стремительно обретало насыщенный зелёный цвет. Сперва я даже решил, будто что-то идёт не так. Но пикси вначале очень мощно полыхнула зелёной энергией, доведя меня до полуобморочного состояния, пото́м коротко брызнула мне в рот своей сладкой оранжевой и, наконец, стала плавно разгораться ярким розовым цветом, увидев который, я испытал радостное предвкушение. Это было знаковое событие в моей жизни: я должен был стать элитой, и я ждал этого с огромным восторгом.
— Розовый листик, розовый листик, — сладко ворковала пикси, совершая попкой всё более и более резкие движения. — Розовый лиа-А-А-А-А-А!!! — тоненько закричала Тинка и мощно взорвалась подобно сверхновой, затопив меня штормом своего выплеска и отправив в глубокое небытие.
* * *
Пришёл в себя я уже в имении, лёжа на кровати, и, открыв глаза, увидел целую делегацию собравшихся вокруг меня магесс. Тинка сидела на плече у Светлены и выглядела зачарованно-прибалдевшей. Она обнимала женщину рукой за шею и с удовольствием прижималась щекой к её щеке.
— Блин! Димыч! — услышал я озабоченный голос Мариши. — И как ты умудряешься новые приключения на свою голову находить? Если бы не Светлена, нам всем бы пришлось дожидаться твоего пробуждения за дверью, чтобы эта кроха особняк мой не разнесла.
— Я добрая, — возразила пикси с улыбкой, — и дружелюбная. Просто строга к новым женщинам. Мне нужно заботиться, чтобы они моего мужчину не увели. Но, Дима, у тебя слишком много женщин, — насупилась Тинка. — Конечно, они все интересные и хорошие, нет ни одной, кто хотела бы тебя у меня отнять, — но всё равно это меня беспокоит.
— Я лично позабочусь, чтобы ты была всегда рядом со своим дорогим, — весело подмигнула ей Мариша. — А женщины… эмоции многих из них очень вкусные, когда они играют с Димой. И ты сама в этом быстро убедишься, золотко моё.
— Рассчитываю на тебя, Мариш! — деловито кивнула ей пикси, протягивая свою руку. — Ты очень крутая и сильная! Я рада нашей дружбе!
Магесса улыбнулась ей в ответ и двумя пальцами пожала маленькую ладошку.
* * *
Итак, у меня появился розовый листик, а также прелестная маленькая подруга. Мариша, оставшись со мной наедине, сказала, что пока не знает, что со мной делать: выпороть или расцеловать. И возможно, она сделает и то, и другое. То, что мне удалось заполучить влюблённую в меня пикси, — это очень здорово и серьёзно ускорит моё развитие. Но то, что я очень сильно рисковал, влезая в это дело, её совсем не радует.
— Обещай мне впредь избегать подобных авантюр! — потребовала Мариша. — Или я просто из имения не буду тебя выпускать.
— Ну я не мог Тинку оставить, — ответил я со вздохом. — Она была такая грустная.
— У-у-у! Ты неисправим! — простонала Мариша. — Если в следующий раз опять захочешь кого-то облагодетельствовать. Хотя бы меня дождись. Магическая сила ко мне уже вернулась, и я могу мигом оказаться рядом. Всё ясно?
— Ага.
Потом вернулась Тинка, вырвавшись из чар Светлены, и надолго прилипла ко мне. Вскоре она снова принялась трахать мою грудь, заставив меня застонать и принять горизонтальное положение. Ну просто невозможно было выдерживать этот кайф на ногах. Мариша, став свидетелем этого зрелища, очень удивилась, а потом долго смеялась, прикрывая рот ладонью, и не могла остановиться.
— А ты у нас кормящий папочка, — подтрунивала она, заставляя меня краснеть и смущаться.
— Это очень приятно, может сама попробуешь "покормить"? — решил я попытаться перевести стрелки.
— Нет, мне нужны лишь сосочки любимого, — проурчала пикси и, сладко порыкивая своим тоненьким голосочком, стала бурно кончать.
В общем, вы поняли. Сия мелкая девица стала неотъемлемой частью моей жизни и первые дней пять не отходила от меня ни на шаг: либо сидела на мне, либо летала вокруг, как голодная пчёлка возле вкусного цветочка. Она же и создала мне добавочную популярность. Все без исключения жители имения посетили меня, чтобы познакомиться с пикси и поглазеть на неё.
Когда я был в бодрствующем состоянии, Тинка реагировала на чужаков очень спокойно. Она ориентировалась на мои чувства и, если я не испытывал тревогу, агрессии не проявляла. Ну а коли я чувствовал к кому-то симпатию, к этому человеку и пикси моментально зажигалась расположением. Но всё кардинально менялось, пока я спал: моя крылатая охранница допускала ко мне только знакомых. И неизменно начинала шипеть и угрожающе светиться, стоило только приблизиться кому-то левому. И будить она меня напрочь отказывалась, считая, видимо, мой отдых священной необходимостью. Вот только само́й ей это совершенно не мешало сношать мою грудь, пока я дрых.