Я предложила ему избавить его от этого негодяя навсегда и еще, кроме этой пустяковой услуги, он мог бы получить миллион, чтобы покрыть все убытки. Джефф сразу засиял, но потом, когда я ему сказала, что взамен мне нужна документация по проекту, он побледнел и резко сделался похожим на висельника. Затем он вскочил и стал бегать по комнате с криками, что никогда не пойдет на предательство своей страны…
Я ему объяснила, что никакого предательства тут, в сущности, нет, поскольку документы вообще не выйдут за границу. Это его немного успокоило. Но все равно, он снова встрепенулся и забегал по комнате, стеная, что вынести из форта невозможно ничего: даже спички и сигареты у них здесь одни, а там – другие. Я сказала, что не тороплю его, что он может подумать столько, сколько ему будет нужно. Я говорила, что безопасность и для меня – на первом месте, так что все должно быть сделано без сучка, без задоринки. А с его шантажистом я обещаю разобраться, в счет так сказать, наших будущих достижений.
– И как вы с ним разобрались? – уточнил Зигмунд.
– Джефф дал мне его фото и все данные. Я передала их Мэтью, а он уж прислал специалиста по этим делам. Я, к слову, на сто процентов уверена, что там никто никого не убивал. Просто припугнули хорошо, и все. В общем, дело было сделано, тот козел больше не появлялся.
– Понятно. Как звали того шантажиста? – поинтересовался Зигмунд, но скорее лишь для того, чтобы поддерживать Линду в постоянном напряжении.
– Сэмюель… Сэмюель … – она даже защелкала пальцами, пытаясь вспомнить, – Клейтон, кажется…
– Хорошо, продолжайте, – сказал Зигмунд, сделав пометку в блокноте.
– Что именно продолжать? Я же сказала, что больше того шантажиста не видела… Да я, собственно, его и раньше не видела, только на фото. Ну, скажем так – Джефф в результате успокоился и больше об этом Клейтоне не упоминал.
– Это понятно. Как дальше развивались дела с Мэтью?
– Ну, как… – Линда на секунду задумалась, – примерно через месяц, как исчез этот Сэмюель, Джефф сообщил, что знает, как передать документацию. Я, понятно, обрадовалась, сказала, что это замечательно, и попросила его рассказать о способностях этих людей, ну, что участвуют в эксперименте. Он долго ломался, не хотел говорить… Тогда я вслух предположила, что мол, как было бы скверно, если бы Сэмюель снова вернулся, и что в таком случае, он испортил бы нам все дело. Он, помню, вздрогнул, но ничего не ответил тогда, а к вечеру просто напился в хлам. Я решила на него не давить, но время от времени все же возвращалась к этой теме.
В общем, в конце концов, он сказал, что некоторые из них видят разные опасности задолго до их появления, и вообще неплохо предсказывают будущее. Некоторые могут решать чрезвычайно сложные задачи, причем по нескольку сразу: например, писать музыку и одновременно решать какую-то математическую проблему и или еще что-то, в таком же духе. Некоторые в будущем смогут перемещаться на большие расстояния мгновенно, или же перемещать предметы. Тогда я спросила, а что, если предмет будет находиться в запертой комнате? Джефф, помню, засмеялся, и сказал, что я ничего не понимаю, и что наш мозг, по-видимому, обладает способностью изменять свойства пространства и времени, а потому неважно где предмет находится. Просто – был здесь, а стал – там. Я попросила его рассказать об этом подробнее. Тогда он признался, что это еще все на уровне гипотез. Но он, уверен, что решение этой проблемы – вопрос скорого времени. Точнее, даже не так. Он сказал, что уверен, что проблема уже решена. Вопрос только в том, что эти способности у людей не появляются мгновенно. Это что-то вроде «беременности», которая через определенное время должна разрешиться «родами», то есть – надо подождать. Но, он не знал сколько именно.
– Так, интересно, продолжайте, – Зигмунд снова сделал несколько пометок в блокноте.
– Ну, я тогда и спросила, как зовут этих людей? Он сказал, что наиболее перспективный, видимо, Иссахар. У него уже просыпаются невиданные ранее способности.
Я решила, что разумнее будет сменить тему, поскольку я уже знала то, что мне нужно. Я попросила его рассказать, как он собирается переслать документацию. Он сказал, что это возможно только в одном случае. Во время серьезной аварии, которая сопровождается полной эвакуацией, на несколько минут открывается секретный канал в Интернете, чтобы передать сигнал бедствия в главный штаб ВМФ. То есть, нужно спровоцировать аварию. Я, помню, сказала, что это еще менее реально, чем сама передача данных. Но он ответил в том смысле, что у него уже есть план и что очень скоро он приступит к его осуществлению. Я же тогда спросила, не нужны ли ему деньги прямо сейчас? Джефф ответил, что тысяч пятьдесят-шестьдесят – не помешали бы, поскольку у него накопились кое-какие долги, а это чревато тем, что могут закрыть допуск к документам. Я выдала ему несколько чеков на разные суммы из разных банков. Это не должно было вызвать подозрений. Но я настаивала, чтобы он рассказал о деталях этой операции. Я поняла немного, но выглядело это следующим образом. Дело в том, что участникам эксперимента время от времени давали психотропные вещества. Обычно – с едой или же во время сна. Как именно – он не говорил, возможно – это был какой-то распылитель, я не знаю точно.