— Ну что, мистер Контора, — сказал он, кивая на наш приз, — что вы теперь думаете о Королевском флоте?
— Смотря сколько она стоит, Сэмми, — счастливо ответил я. — А ты как думаешь?
Он внимательно осмотрел «Бон Фам Иветт».
— Ну, — сказал он, — смотря что решит Призовой суд. Может, две с половиной, а то и три тысячи фунтов за корабль, а за груз…
— А испанские доллары будут? — спросил Джонни, и мы все рассмеялись.
А потом все перевернулось с ног на голову. По моему мнению, при всех своих талантах, мореходном искусстве и страсти к артиллерии, Гарри Боллингтон был дураком, что повел нас в Пассаж д'Арон. Мало того, что это был крупный вражеский морской порт, но (если вы посмотрите на мою карту) вы увидите, что выступающий мыс Сен-Пьер, менее чем в пяти милях к северу, мог скрыть любые корабли, идущие на юг вдоль побережья. А поскольку большая часть Франции находилась к северу, именно оттуда и должны были приходить их корабли. Так что неудивительно, что капитан Боллингтон получил тот испуг, которого заслуживал, но нам всем, и особенно мне, не повезло.
— Парус! — крикнул голос с марса. — Враг по правому борту!
Радость покинула «Фиандру», как воздух из проколотого пузыря, и по доскам пронесся грохот ног, когда каждый бросился посмотреть, какая нас ждет судьба. Раздался великий и ужасный звук, нечто среднее между вздохом и стоном двухсот человек. В паре миль за кормой, справа, из-за мыса Сен-Пьер показались два больших корабля, которые ставили все паруса прямо на наших глазах. Французский триколор трепетал на их топах.
— Черт! — сказал Сэмми. — Сорокапушечные корабли. Любой из них ровня тридцатидвухпушечному, как наш.
И мы в молчаливом ужасе смотрели, как два больших фрегата несутся на нас.
— Мы не можем от них уйти? — спросил я.
— Ни единого шанса, парень, — ответил он. — Не под командованием капитана Боллингтона. Он и от эскадры перворанговых не побежит. И флаг он не спустит. — Сэмми повернулся ко мне и протянул руку. — Дай руку, парень, — сказал он. Он был смертельно серьезен, и у меня похолодело внутри. — Ты мне как сын, Джейкоб. Ты ведь это знаешь, правда?
— Да, — ответил я.
Приятно было это знать, но лучше бы он этого не говорил, потому что это означало, что, по взвешенному мнению этого ветерана, опытного моряка, мы все умрем.
Боже, как это было ужасно! Не было ни спасения, ни выхода, некуда было бежать. Я снова был в ловушке. Хуже, чем на «Булфроге», хуже, чем в бою с Мейсоном. Я не знал, кого я ненавидел больше: капитана Боллингтона за то, что он завел свой корабль в эту ловушку, или Уильямса за то, что он завел в нее лично меня. Какого черта я здесь делал?
Джонни с некоторой тревогой наблюдал за этим обменом репликами.
— Но мы же их побьем, правда? — спросил он.
Сэмми заставил себя рассмеяться.
— Конечно, побьем! — сказал он. — Мы же британские «просмоленные», верно? А они просто кучка лягушатников! Не о чем беспокоиться.
По всему кораблю люди перешептывались, в то время как враг с убийственным намерением несся на нас. Они заключали древнее, традиционное соглашение.
«Если меня убьют, можешь забрать мои вещи, а если тебя, то я заберу твои, договорились?»
Тут капитан Боллингтон встрепенулся. Он продемонстрировал то, что мир называет проявлением лидерства. То есть, он обругал нас, послав к орудиям, и обозвал нас сукиными детьми за то, что мы стоим без дела перед лицом французов. Мы были на расстоянии окрика от двух наших спутников, так что он взял рупор и отдал им их боевые приказы.
— Мистер Уэбб! — крикнул он. — У меня нет времени вас снимать, так что вы должны держаться в стороне и пробиваться домой самостоятельно, если придется.
— Есть, сэр! — ответил мистер Уэбб с «Бон Фам Иветт», и в его голосе было явное разочарование. Он сожалел, что пропустит бой, хоть в это и трудно было поверить. Я бы все отдал, чтобы поменяться с ним местами.
— Мистер Боллингтон! — крикнул капитан, поворачиваясь к «Ледибёрд». — Немедленно занять позицию за моей кормой и приложить все усилия. Я вступлю в бой с противником, когда он подойдет, и постараюсь его уничтожить. Делайте что можете, но не пытайтесь атаковать в одиночку.
— Есть, сэр! — крикнул лейтенант Боллингтон, и «Ледибёрд» в тот же миг отстала.
Распорядившись остатками своего маленького флота, капитан Боллингтон повернулся к нам.
— Парни! — произнес он громким, уверенным голосом. — Для нас нет иного пути домой, кроме как мимо этой эскадры! — Он указал на приближающиеся французские военные корабли.
Воцарилась такая тишина, пока матросы напряженно ловили его слова, что мы могли слышать, как мистер Уэбб и лейтенант Боллингтон кричат своим людям. И даже до нас доносилась слабая барабанная дробь с кораблей лягушатников, где играли боевую тревогу.