Послышались аплодисменты, к которым примешалось недовольное ворчание из первых рядов.
Джеффри заметил человека, вошедшего в зал через боковую дверь.
Стрижка «ежик», черное пальто, отстраненное выражение лица — все это создавало такое впечатление, что человек пришел сюда по делу, а не ради развлечения, это было странно. Мужчина сел, но предварительно что-то протянул молодому человеку в проходе около дальнего ряда — кажется, свернутую в трубочку купюру.
Не спуская глаз с незнакомца, Джеффри продолжал:
— Но давайте попытаемся сейчас оспорить ваше основное утверждение, доктор Томас, — мысль о том, что численность населения увеличится из-за роста продолжительности жизни. Нам известно, что скорость прироста населения убывает, и если нынешние тенденции сохранятся, к середине текущего столетия эти показатели стабилизируются, поэтому вопрос о неограниченном росте населения уже можно сбросить со счетов. Но примерно раз в полвека человечество должно обновляться, на смену должны приходить совершенно иные персонажи. Социальное давление, направленное на стимуляцию размножения в рамках ограниченных возможностей, значительно облегчится при увеличении продолжительности жизни.
Джеффри снова вывел на экран изображение яйцевидного кухонного таймера, что было встречено дружным смехом.
— Только задумайтесь об этом! Если людям не придется сражаться с пределом действия их биологических часов, если они смогут производить на свет потомство вовремя, чтобы их родители успели увидеть своих внуков, рейтинг семейных ценностей радикально возрастет. Нынешняя небольшая продолжительность жизни создает давление, из-за которого мы вынуждены производить на свет потомство в спешке, иначе у человечества не будет будущего, а нам нужно будущее, как никаким иным существам на земле, потому что мы можем мечтать о нем.
Конечно, будут и другие позитивные моменты. Женщины могли бы на время отключать звонок своего биологического будильника и сосредотачиваться на достижении других целей в свой жизни, пока не решат — если вообще решат, — что пора родить ребенка. На самом деле рождаемость заметно упадет, если люди получат возможность рожать детей тогда, когда сами того пожелают, а не тогда, когда требует природа. Возможно, люди станут больше задумываться о будущем, которое может стать результатом наших сегодняшних жизней. В конце концов, долги, которые сейчас мы оставляем нашим детям, мы будем оставлять и себе.
Зал вздрогнул от этих слов.
— Все человеческие приоритеты и ценности изменятся соответственно, — продолжал Джеффри. — Эти факторы всегда быстро приспосабливались к новым угрозам, возможностям и условиям. И к этой новой реальности они тоже адаптируются. Нынешние «семейные ценности» не похожи на вчерашние. Приданое? Браки по соглашению? Девственность? Я вас умоляю! Семейные ценности будущего будут отличаться от наших, как наши отличаются от ценностей прошлого.
Конечно, традиционалисты, восхваляющие нынешние ценности, полагая, что в них больше божественного, нежели проявлений природы, инстинктивно шарахнутся от мысли об увеличении продолжительности жизни человека. Моральные аспекты действительно весьма впечатляющи. Поэтому я верю, что новое понимание природы продолжительности жизни как таковой необычайно важно сейчас, когда мы так близки к поворотному моменту в истории человечества. Если мы установим, что ограниченность срока нашей жизни не обязательна и даже не нужна, а просто является эволюционным результатом поведения генов, которым нужна была защита от кросс-генерационной рекомбинации, мы сможем отбросить в сторону любое моральное или божественное значение, приписываемое продолжительности нашей жизни, и принять нашу способность увеличить ее.
Джеффри выключил слайд-проектор.
— Благодарю вас, дамы и господа, — сказал он. — Теперь вы можете бомбардировать меня риторическими межконтинентальными баллистическими ракетами.
И точно: подобно ракетам из шахт, взметнулись руки в первом ряду. Джеффри снова посмотрел на мужчину, сидевшего на заднем ряду с каменным лицом.