Нет, одинок. Просто мое одиночество иной природы.
Одинок.
Матушка, матушка, что вы наделали...
...
Солнце, ярко-желтое, словно умытое, осветило деревья, неподвижную гладь прудов, тертый щебень на аккуратных парковых дорожках, и, наконец, сам огромный дворец и плац перед ним. Горнист заиграл побудку. Но еще за час до этого, я, Его Императорское Высочество великий князь Павел Федорович, восстав от тревожного сна, обмылся льдом, сделал ряд гимнастических упражнений, и в то время когда в казармах дневальные прокричали подъем, опираясь на трость, уже выходил из дверей главного подъезда...
...Лишь одно остается маленькому - продумать заранее все, что он соб и рается сделать. Миллионы раз представить себе КАК ЭТО ВСЕ БУДЕТ ПР О ИСХОДИТЬ . Каждый указ, каждое распоряжение и повеление - до самых мел ь чайших подробностей . Только так, можно создать безупречно работающий м е ханизм, с несметным числом деталей - сердец. Да, матушка, уродливое мое ж и тие среди лукавства и ядовитых колкостей ваших "сторонников" имеет и др у гую сторону. Мне была дана редкая возможность - продумать все то, что я с о бираюсь сделать ПОСЛЕ Вас. Удивительно. Быть может, эта пытка, которую Вы мне сознательно устроили - есть всего лишь плата за последующее мое соз и дание во благо народа целой страны? О, если этот та к , то я благодарю, благ о дарю Вас нижайше, ибо у остальных, включая Вас, не было вр е мени на "думы" ... и мои записи, которые я вел все это время, находясь в "вольном заточении", - не напрасны, а как раз то, что от меня и ожидал Господь? Да, я благодарю Вас, матушка. Б лагодарю и кланяюсь в пояс...
...
И все же, ох матушка, знали бы Вы, что вы наделали...
Серый в яблоках "Орловец", нетерпеливо перетаптывался и прядал ушами.
Сегодня, против всех правил я отменил утренни е доклады.
Не торопясь закрепить в чехле возле стремени трость, и с маху, легко вск о чи ть в седло. Уверенно натянуть поводья, взды бить жеребца , и с места взя ть г а лоп! Ранняя объезд ка окрестностей с о смотром совершавшихся работ - неизмен ное правило. До утреннего вахтпарада еще два час а с четве р тью...
* * *
Сударыня!
Я отдаю себе отчет в том, что мое предложение сколь же нелепо, столь же и обычно для особы моего положения, в адрес особы положения Вашего. Однако я спешу упредить какие-либо опасения на этот счет. Мне совершенно необходима встреча с Вами для беседы и совета (и пусть сие не удивляет), поскольку я вижу Вас как единственного своего союзника в вопросе столь деликатном, что я теперь не могу доверить его даже несчастной и горячо любимой супруге моей. Положение, в котором она сейчас пребывает, понуждает меня избавлять ее, от каких бы то ни было волнений, а вопрос мой, между тем, требует немедленного рассмотрения. Я прошу о тайной встрече открыто (я даже не требую от Вас уничтожения этого письма), но умоляю, ни слова никому! Мы дружим с Вами уже так давно, что мне нет возможности вспомнить, когда все началось! Но отношения наши доселе были безоблачны, по сравнению с теми, что нам предстоят, в связи с переменами, кои в них, как я полагаю, грядут. Речь не идет о разрыве меж нами, напротив, наши отношения станут более тесны. То, что я собираюсь рассказать Вам настолько важно, что от результата нашей беседы может зависеть дальнейшая судьба Российского государства. Вам кажутся странными (быть может, смешными?) мои слова! Я знаю это. Принц крови готов доверить государственную тайну фрейлине своей супруги! Но не смейтесь надо мной, прошу Вас! Ибо бывают моменты (да я полагаю их и большинство), когда ценно не происхождение, не образование, ни возраст с его мудрым опытом, ни занимаемый пост, но то, что содержит в себе тонко чувствующее сердце. А я знаю, Ваше сердце таково.