Тварь приблизилась вплотную, облизала клыки змеиным языком, попыталась когтистыми руками вцепиться пастору в шею. И вот Фрай, схваченный за горло, безвольно повис в воздухе на уровне морды нечисти, а тот, вкушая каждую минуту страха, сценически растопырив пасть пошире, с адским хохотом вознамерился размозжить пастора, как желе. И тут Фрай вспомнил про кочергу, будто это ритуальный нож, другой мысли в его голове просто не было
- Изойди, нечистый... - хрипел он, и тяжелый металлический предмет вонзился в нечисть сбоку. Бесовское отродье на миг потерялось, всматриваясь в железяку, торчащую в боку, потом отбросило Фрая так, что тот перелетел почти весь коридор, и попыталось эту самую кочергу из себя вытащить. Не получалось. Оно заревело, подобно раненому зверю, аж уши заложило, и ветер погнал пыль на пастора. Тот поднялся, опираясь об стену, все тело болело, шея ныла, левое запястье тоже. Фрай отступал назад, опираясь, убежать он не мог из боязни и от бессилия, язык ему не повиновался, в горле пересохло, жажда мучила, будто он в пустыне побывал. Да и тьма не позволяла ничего увидеть, кроме страшных огоньков в другом конце коридора. Нечисть снова схватилась за кочергу, как-то сильно она вошла в нее. Уэнсли подивился своей силе, подступающую слабость он разорвал словами, которые лились через ватный рот:
- Изойди дух нечистый, из раба божьего Хопкинса, ибо его тело тебе не принадлежит. Вернись в пекло, ибо только там твое место. - Эти слова звучали шепотом, сипло, а потом сморенный пастор присел, а в другой стороне коридора наступила тишина.
3 Глава. Рассказывает о посетителях
Солнце не могло озарить темный коридор через узенькое окошко первого этажа, в холле и предполагаемой гостиной так же стоял полумрак. Неподалеку послышался звон колоколов, что находились близ ратуши. Отбивали девять раз. Это были своеобразные часы, звонить начинали с шести утра и до девяти вечера каждый день в любую погоду. Этим занимался особый человек, живущий поблизости и постоянно сверяющий время. Площадь потихоньку наполнялась людьми, как актерами на сцене. Пока что они суетились, создавая атмосферу городской жизни: разговаривали, делились новостями. Главной новостью было прибытие нового священника в пасторский домик, вот только его приезд видели пару запоздалых зевак, а больше никто. Да и где остановился на ночлег святой отец, неужели в приходском доме - невероятно!?
- Может и вовсе не приезжал, - говорила одна дородная, просто одетая женщина с румяными щеками, другой. Это были две кумушки, вышедшие на промысел. - Видит Бог, здесь такие вещи происходят.
- Да, только Харли его видел, карету и поклажу...
- Старый пьянчуга, как всегда, ползет домой в сумерках. А кто ж встречал святого отца?
- Да Бог его знает, я в такое время не выхожу...
В нескольких шагах от товарок, что так бесцеремонно, уперев руки в бока, громко разговаривали, шли и беседовали пожилые дамы:
- Ох, проклятое тут место, Анна. Мой благоверный присматривается снять дом в соседнем городке. Я же его упрашиваю свозить меня к морю, низинный туман плохо действует на мои легкие...
- Ох, миссис Баркли, коли б мой супруг мог тоже отсюда уехать...
Неподалеку от них разговаривали господа, жаловались на повышение цены на табак, проклятых спекулянтов, удушливые налоги и на владельца таверны, что так подло повысил цены на пиво и что благородный напиток больше смахивает на пойло для скота. Тот джентльмен, что был одет посолидней, да и возрастом опережал собеседника, обреченно заметил:
- Поговаривают, к нам приехал новый священник?
- Почитай, каждый год приезжают, да никто не задерживается: кто съехал, кто разума лишился, а кто и грех на душу взял.
- Да Грег, что-то нехорошее живет в нашем краю, мы ведь и сами боимся по ночам выходить, да соль у порогов сыпем, а святые отцы, они ведь больно образованные, в приметы не верят...
- Да, мистер Стоксон, жутко ученные, вот и страдают...
Но, какая же площадь без торговцев едой, а те рады стараться, да свой съестной товар покупателям предлагать, да еще и зычно зазывать. А вот и кофейная лавочка подъехала, вернее тележка оббитая деревом, уложенная разными тряпками, чтобы дольше тепло сохранять. Две товарки сразу достали то, с чем сюда явились: яблоки моченные, да пирожки с ливером; благородные дамы пошли выпить кофе, господа и дальше жалуясь на несносных торговцев пошли покупать табак, а шустрый мальчишка-газетчик громко провозглашал самые свежие на свете новости:
- В городе появился новый священник, таинственно приехав ночью, покупайте «Утренний вестник Дарквудса»; ужасные новости - пропал Свилфордский всадник!