Глава шестая
З аместитель консула Цицерий примчался в округ Двенадцати морей, как только получил мое послание. Префекту Дринию я пока ничего не сообщил. У меня с префектом, мягко говоря, неважные отношения, и бремя принятия решений я решил возложить на Цицерия. Когда он прибыл, я не сразу решился проводить его в свой кабинет. По тому, как развивались события, можно было ожидать, что заместитель консула рухнет на пол, едва переступив через порог.
– Я переболел зимней хворью, – сообщил он, проходя мимо меня в мой скромный офис.
Однако его помощнику Хансию в присутствии больных было явно не по себе. Увидев лежащую на кушетке Ханаму, Цицерий изумился. Мне кажется, он ее не узнал. В бессознательном состоянии Ханама еще больше походила на ребенка и уж никак не была похожа не женщину, убившую в один день правителя эльфов, предводителя орков и нашего сенатора. Во всяком случае, так о ней говорили.
– Выходит, у вас здесь еще одна жертва болезни? А где же Лисутарида?
– В соседней комнате.
Перспектива посещения моей спальни заместителям консула вовсе не радовала. Главным образом потому, что там царил жуткий беспорядок. У меня вдруг возникло такое чувство, будто я снова служу в армии, и командир намерен проверить содержимое моего сидора. Я внутренне ощетинился. Одно критическое замечание – и я вышвырну всех на улицу. Чиаракс проследовала за ними в спальню, а Гурд отправился вниз, оставив меня наедине с Макри. Если, конечно, не считать погрузившуюся под воздействием какого-то снадобья в сон Ханаму.
Я увлек Макри в самый дальний угол комнаты и принялся шептать, а то вдруг Ханама услышит? Профессиональному убийце доверять нельзя, в каком бы состоянии тот ни находился.
– Чего хотела Ханама? Может, это нечто такое, что мне следует знать?
– Понятия не имею, – пожала плечами Макри. – Она хлопнулась на пол до того, как успела мне сказать.
– И даже не намекнула?
– Ты же видел, как быстро она рухнула.
Да, здесь явно кроется какая-то тайна. Будь проклята эта Ханама! Неужели она не могла продержаться на ногах еще каких-то тридцать секунд?
– Видимо, это было что-то и впрямь очень серьезное, – сказала Макри.
– Еще бы! Если, конечно, у нее не возникло желание дружески с тобой побеседовать.
– И как прикажешь это понимать? – резко бросила моя подруга.
– В прошлом месяце она притащила тебе букет цветов.
– Сколько можно молоть одно и то же? Тебе что, не о чем больше думать?
Из спальни вышел Хансий и попросил меня составить компанию заместителю консула. Я заметил, что он постоянно косится на Макри. Хансию и раньше приходилось бывать в моем кабинете, но не думаю, что он когда-либо видел Макри в кольчужном бикини. Многие считают это замечательным зрелищем. И дело тут не только в ее груди – таких мощных и столь хорошо очерченных мышц живота, как у нее, я у женщин не видел. Даже у профессиональных танцовщиц в театрах из богатых кварталов брюхо более мягкое. Об остальных я ничего сказать не могу – все более или менее приличные дамы пупков не демонстрируют.
Зная, что, если Хансий продолжит пожирать Макри взглядом, он обязательно нарвется на грубость, я взял его под руку и провел в спальню, где рядом с постелью Лисутариды в задумчивости стоял заместитель консула Цицерий. Лисутарида была в сознании, но выглядела чрезвычайно слабой.
Цицерий поблагодарил меня за то, что я поставил его в известность, а затем сказал:
– Дело плохо. Я не хочу, чтобы о болезни Лисутариды стало известно – это нанесет тяжелый удар по моральному духу города. Еще более важно, чтобы об этом не пронюхали орки.
Заместитель консула был совершенно прав. Лисутарида играет такую важную роль в системе обороны города, что одной только вести о ее плачевном состоянии будет достаточно для того, чтобы орки начали штурм.
Цицерий – высокий, тощий мужчина с седой шевелюрой. Люди ему доверяют, хотя и не очень любят. Для того чтобы пользоваться всеобщей любовью, он чрезмерно тщеславен и слишком большой аскет. Но как личность он все же гораздо более привлекателен, чем наш высший чиновник консул Калий. Калий был ранен в бою, причем ранен довольно-таки бесславно. Теперь он выздоравливал, но моральная травма оказалась слишком тяжелой, чтобы он смог снова взять бразды правления в свои руки. Одним словом, первым лицом в городе – после короля, естественно, – остался Цицерий. Постоянное напряжение наложило на него свой отпечаток. Его и без того тощая физиономия еще больше вытянулась, а у тоги (всегда безупречно чистой, белой и тщательно отутюженной) был такой вид, словно надевали ее второпях.
– Состояние Лисутариды беспокоит целительницу, но не чрезмерно. Властительница Небес – женщина крепкая и должна быстро встать на ноги.
Я взглянул на Лисутариду. Ее глаза были открыты, но я не знал, видит ли она нас. И слышит ли.
– Итак, вы, как я понимаю, намерены прислать карету, чтобы отвезти ее домой?
– Нет. Она должна оставаться здесь до полного выздоровления, – заявил Цицерий. – Ваша целительница рекомендует полный покой.
Я принялся возражать.
– Ты не доверяешь этой целительнице по имени Чиаракс?
Пришлось признать, что я полностью ей доверяю.
– Благодаря ей население округа Двенадцати морей до сих пор еще не вымерло, а это, поверьте, дело непростое…
– Мне кажется, что ей можно доверять, – прервал меня Цицерий. – Я мог бы прислать сюда дворцовых лекарей, но… – Немного помолчав, он продолжил: – Но я предпочитаю, чтобы о ее болезни знало как можно меньше людей. За этот месяц наша служба безопасности обнаружила во дворце оркского шпиона и еще одного – в сенате. Возможно, там есть и другие. Я предпочитаю, чтобы Лисутарида выздоравливала здесь, подальше от нескромных взоров. Макри уже выступает в роли телохранительницы, а я тайно пришлю сюда нескольких агентов, чтобы еще лучше обеспечить безопасность Властительницы Небес. Если все пойдет нормально, чародейка через несколько дней встанет на ноги, и никто даже не заподозрит, что она болела.
– Но разве ее не хватятся во дворце? Или на военном совете?
– Я скажу, что дал ей задание, требующее временного отсутствия на военном совете, – ответил Цицерий. – А для появления перед публикой, чтобы избежать подозрений, мы воспользуемся услугами ее двойника.
– Двойника?
Цицерий холодно сообщил мне, что в распоряжении консула есть люди, способные в случае необходимости выступить в роли нескольких наиболее значительных граждан Турая. А сейчас мы имеем дело именно с таким случаем.
– Во дворце трудится хранительница архивов, которая однажды уже выступала в роли ее дублера.
Я был просто потрясен, ибо даже не подозревал о столь высокой степени организованности наших вождей.
– А как быть с карантином?
– Информировать префекта Дриния совершенно не обязательно, и карантин в «Секире мщения» введен не будет. А до тех пор, пока Лисутарида полностью не исцелится, не делайте ничего, что могло бы привлечь к этой таверне излишнее внимание.
– А как нам быть с Ханамой?
– Она тоже должна остаться здесь. Мы не имеем права рисковать, отпуская ее из «Секиры мщения». Она может распространить сведения о болезни Лисутариды.
– Но оставлять ее здесь небезопасно, – запротестовал я. – А что, если она убьет Лисутариду?
– Маловероятно, – покчал головой Цицерий. – Члены Гильдии убийц не устраняют людей просто так. Они работают только по найму.
– Не нравится мне все это. С какой стати я должен приглядывать за болящей убийцей?
– Тебе, несомненно, известно о древней традиции нашего города, согласно которой все граждане должны оказывать помощь больному гостю?
– Само собой. Только я никогда не думал, что это относится и к убийцам.
– Это относится ко всем, – назидательно сообщил Цицерий, который всегда чтил турайские традиции, какими бы глупыми они ни были. – Если ты будешь за ними ухаживать и заниматься своими обычными делами, болезнь Лисутариды останется незамеченной.