Лицо этой церкви долгое время было суровым и безобразным, словно морда горгульи. Сколько людей сгорело на кострах Святой инквизиции в период Альбигойских войн XI-XII веков! Только после взятия Монсегюра 1 марта 1244 года горело на одном костровище 200 еретиков. Но не стоит страшиться: пора присесть за столик в уличном кафе, чтобы к вам присоединилась горгулья и поведала о своей нелегкой судьбе и о судьбах доблестных рыцарей, в разное время сражавшихся то за светских графов и королей, то за католичество или гугенотство. Горгулья распахнет клыкастую пасть, и из нее потоком дождевой воды (именно для ее отвода бедных монстров сажали на кромку кровель соборов) вырвется легенда, восходящая к VII веку: близ города Руана в болотах обитал страшный дракон LaGargouille, нападавший на корабли, идущие по реке Сена через город, и про доблестного рыцаря-епископа Святого Романа, усмирившего чудище. Этот вопль подхватят сотни тысяч других горгулий по всей Франции, ведь в стране готических соборов сотни - в Шартре, Руане, Париже, Реймсе, Туре, Амьене и многих других.
Отобедав насыщенным луковым супом и лягушачьими лапками, любыми нашей Кошкой за схожесть по вкусу с курицей и немного рыбой, пригубив красного чуть кислого вина из Бордо или Божанси, пора вернуться еще дальше в прошлое. Франция удивляет не только кружевом готики, но и монументальной неприступностью, уверенной непоколебимостью романских крепостей. К югу страна бугрится рябью Пиренейских гор, непокорных и свободолюбивых, как и жители страны: нет-нет, да и сбежит от единого хребта гордая и одинокая скала куда-нибудь в равнину, коронует себя неприступной крепостью, до которой и сейчас-то добраться сродни спортивному испытанию. Король и Королева этих одиноких скал - замки Монсегюр и Пюилоран, ведущие свою историю еще с дохристианских времен. Но все мы знаем, что свято место пусто не бывает, поэтому намоленные еще язычниками скалы приняли на свои вершины уже христианские постройки.
Одна из скал-одиночек убежала от основного массива гор прямо в океан, окружив себя коварными зыбучими песками в минуты беззащитности, когда вода отступает от суши на 18 километров. Речь идет об аббатстве Мон-сен-Мишель (Святого Михаила). Как кошка-мать обнимает котенка сильными лапами, монастырские постройки обняты сильными стенами. Это еще одна почти неприступная крепость, где фортификационным рвом служит сам океан, укрепления продолжают отвесные скалы, а церковные постройки лезут на плечи друг другу, чтобы обхватить узкими улочками-пальцами фундамент увенчанного шпилем собора. Но ночам темное полотно неба в Мон-сен-Мишеле зияет проколами-звездами, их которых льется яркий свет. Это главный перст островной длани - шпиль - дырявит его уже сотни лет, как перст архангела Михаила в VIII веке дырявил неверие аврашанского епископа Святого Обера, никак не решавшегося начать порученное ему крылатым посланником строительство аббатства.
Подхваченным навальными ветрами запахом гортензий (ими полнится главный бальнеологический (солевой) курорт Франции - Беарриц, город невдалеке от границы с Испанией на берегу Атлантического океана, хребты волн которого штурмуются серфенгистами со всего мира) пора улетать на ужин в Центральную Францию. Очень важно не опоздать к началу, чтобы не обидеть хозяев, ровно к восьми часам вечера сервирующих стол со всей кропотливостью и тщательностью. Виноградные улитки в чесночном соусе, отведанные на обед, заведут себе нового друга - кок-а-вин (цапленка в вине), с которым вместе они будут спорить, кто вкуснее, с сырно-винным тандемом, зовущим себе десертом. Чем громче запах сыра (некоторые обладают настолько сильным ароматом, что непривычный человек может только покривиться и пожаловаться, что пахнет ношенными носками), тем сильнее этот тандем.
На реке Луаре гость будет встречен и поочередно, без спешки, представлен своим замкам. По чертам лиц этих замков сразу понятно, что это - семья, ведь они так похожи: невысокие стены с круглыми башенками увенчаны конусами кровель в соответствии со строгой симметрией, подчиняющей себе и французские регулярные парки вокруг дворцов. Как паспортное имя человека передает характер человека хуже его прозвища, так и официально известные как "замки", постройки эти на самом деле являются "дворцами". К вечеру глаз, наконец, сможет отдохнуть от пламенеющей готической или тяжелой романской архитектуры на примерах французского ренессанса. Здания, как и наши Француз с Француженкой, облачены в простые, без излишеств, но элегантные и утонченные наряды более поздних стилей из дорогих материалов, оттененные изысканными, но не вычурными, акссесуарами-фонтанами.